— В чем дело?
— Неужели ты еще не понял, что мы не должны нарушать покой тех, кто лежит в этих саркофагах? В этом причина всех наших несчастий. Это проявилось уже в самом начале, когда с феллахом, готовившим в руинах чай, случился удар. Он что-то увидел, Марк, что-то, что до смерти напугало его.
Лицо Марка помрачнело, он казался обиженным. Жасмина встала и ласково потянула его за руку:
— Пойдем.
Они уныло брели по темному лагерю. Над ними нависало холодное, ледяное небо. На востоке уже начиналась заря, и еще недавно яркие звезды постепенно растворялись в бледной голубизне. Переступив порог своей палатки, Жасмина включила свет и направилась к рабочему столу. Она взяла упаковку каких-то желтых таблеток и протянула Марку:
— На, прими.
— Я не хочу спать. Почему бы тебе самой их не принять?
— Потому что я не могу позволить себе такую роскошь. У меня есть обязанности перед больными. Я не могу оставить их без присмотра. Марк, пожалуйста, иди и немного поспи.
Он беспомощно посмотрел на нее, глубоко вздохнул и вышел из палатки.
…Примерно час спустя он проснулся от рева мотора и был удивлен не столько тому, что ему удалось заснуть, как тому, что кому-то пришло в голову завести «лендровер».
Услышав взволнованные возгласы, он вскочил и все еще полусонный, спотыкаясь, бросился к выходу. Он выглянул наружу и увидел Рона и Жасмину, бегущих позади машины, которая, набирая скорость, стремительно удалялась от лагеря.
— Что здесь случилось? — спросил он.
— Эти мерзавцы украли наш «лендровер», вот что случилось! — прорычал Рон.
— Кто?
— Последний гафир и помощник Абдулы! Они дезертировали! Теперь мы остались совсем одни, на нас кто угодно может напасть!
Небритый Сенфорд Холстид вышел из своей палатки.
— Что здесь происходит?
Марк быстро развернулся:
— Я еду в Эль-Тиль.
Рон пошел вслед за ним к общей палатке:
— Я с тобой.
— Нет. — Марк поспешно сбросил рубашку, облился холодной водой и насухо вытерся полотенцем. — Ты останешься здесь и будешь следить, чтобы больше ничего не произошло. В течение часа здесь будет полиция.
— Так дело не пойдет! Я здесь не останусь! — Рон тоже стащил покрытую пятнами от химикатов рубашку и надел футболку с надписью «Greenpeace». — Мы поедем вместе.
— А теперь послушай меня, Рон. Мы не можем поехать вместе. Иначе у Доменикоса появится лишний шанс украсть наши мумии.
— Боже всемогущий! — закричал Рон. — Неужели ты все еще думаешь, что это дело рук толстого грека? — Он схватил проявленную пленку, лежавшую у него на кровати, и швырнул ее Марку в лицо. — Посмотри на это, только внимательно посмотри!
Марк увидел стоявшего Абдулу и его голову с перекошенным от ужаса лицом, парившую примерно на высоте метра от тела.
Марк отшатнулся.
— Этого проклятого демона нет на фотографиях, он… дух, Марк! А ты продолжаешь во всем обвинять беднягу Доменикоса! Марк, мы попали в смертельную западню!
Марк ответил почти беззвучно:
— Я только позвоню из дома умды и сразу же назад. Уже к полудню ситуация будет под контролем.
Он опустился на колени перед своей кроватью, долго шарил под ней и наконец, кряхтя, вытащил небольшой ящик, который все еще был опечатан.
— Что это?
— То, что я беру с собой в каждую экспедицию, но до сих пор ни разу не использовал. Это только на крайний случай. — Он взломал крышку, и в ящике среди соломы Рон увидел четыре револьвера тридцать восьмого калибра системы «Смит-и-Вессен».
— О нет, послушай…
Марк достал один револьвер и пачку патронов. Хладнокровными, привычными движениями он нажал кнопку с правой стороны, легко откинул барабан и в каждое отверстие вставил по патрону. Потом, еще раз внимательно оглядев барабан и убедившись, что все патроны на месте, он защелкнул его обратно.
— Против демонов это вряд ли поможет!
— Послушай, Рон. — Марк встал и протянул ему пистолет. — Он может тебе понадобиться, если сюда заявится Доменикос или еще кто-нибудь.
— О, несчастный безумец…
Дверь палатки приоткрылась, и внутрь просунулась голова Сенфорда Холстида. Он прикрывал нос окровавленным платком.
— Что вы тут делаете?
— Подождите, мы скоро выйдем, — ответил Марк.
— Минуточку… — Холстид заметил револьвер и вошел в палатку. — Это еще зачем?
— На случай, если нам придется защищать себя или гробницу.
— В этом нет никакой необходимости, Дэвисон, — зло ответил Холстид. — Мы уезжаем.
— Что?