Когда Марк прижал Рона к себе, его умирающий друг пошевелился и застонал. Марк немного отстранил его от себя, чтобы видеть его лицо. Над самыми его бровями на том месте, где вместе с длинными светлыми волосами была сорвана кожа, зияла огромная рана.
Рон раскрыл глаза и зашевелил губами. Он хотел что-то сказать, но кровь заливала ему лицо.
— Не надо, — сказал Марк, сдерживая рыдания. Он осторожно вытер кровь с лица Рона.
— Нет, — послышался хриплый шепот, — ты был прав, дружище. Мне очень жаль. Под конец я уже сам не соображал, что делал, понимаешь? Ты не виноват. Так и должно было быть…
Рон закашлял, и брызги крови полетели Марку в лицо. Марк нежно погладил его по щеке и тихо сказал:
— Тебе не надо разговаривать.
— Понимаешь, все так и должно было быть, они с самого начала все так и задумали. — Он захрипел, слова давались ему все труднее. — Послушай… ты сделал фантастическое открытие, Марк. Ты станешь знаменитым. Не допускай, чтобы демоны расправились с тобой. Америка встретит тебя как героя. О черт…
— Рон?
— Послушай, ты присмотришь за «Тутанхамоном»?
— Да, — прошептал Марк.
Рон глубоко, судорожно вздохнул, и в следующее мгновение Марк увидел, что жизнь угасает в его остекленевших глазах. Марк бережно опустил друга на песок.
Потом он вскочил и, как пьяный, не разбирая дороги, бросился обратно в лагерь. Там, все еще рыдая, он с разбегу наскочил на «лендровер». Он прислонился к машине, вспоминая изуродованную голову Рона и ощущая на губах соленую горечь слез. И тут в нем закипела отчаянная ненависть, вырвавшаяся наружу пронзительным, истошным воплем. Он сжал кулак и прокричал, обращаясь к Алексис:
— Ах ты проклятая тварь! Ты хочешь, чтобы я тебя освободил? Погоди же, у меня есть идея получше! Я сделаю то, что нужно было сделать уже три тысячи лет назад!
Он схватил канистру с бензином и бросил ее в машину.
— Нет, Дэвисон, — зарыдала Алексис. — Прошу тебя!
— Жасмина была права! — закричал он так громко, что у него проступили вены на шее. — Это ты зло! Рон был прав, вас нужно уничтожить!
— Дэвисон, Дэвисон, Дэвисон…
Марк схватил Жасмину и грубо втолкнул ее в машину.
— Дэвисон! Дэвисон, подожди же, подожди, прошу тебя, спаси нас, спаси нас…
Когда он повернул ключ зажигания, на лице Алексис появилось выражение удивления. Покачнувшись, она сделала шаг назад, как будто кто-то ударил ее, и произнесла:
— Что…
В следующий момент ночь озарилась вспышкой яркого света. Руки и ноги Алексис задергались, как у марионетки, ее волосы загорелись, и она превратилась в огненный столб.
Марк и Жасмина изумленно, не веря своим глазам, наблюдали за страшной сценой, а Алексис, сообразив наконец, что произошло, испустила душераздирающий предсмертный вопль.
Это было долгое, мучительное сожжение. Алексис не двигалась с места, как будто была прикована к невидимому столбу, и до самого конца истошно кричала. Потом пламя потухло, и обгоревшее тело упало на землю.
Жасмина, не проронив ни слова, уткнулась лицом в колени. Марк отжал сцепление, и машина с визгом тронулась с места.
ГЛАВА 24
Когда Марк и Жасмина, сидя в машине, мчались по ухабистому дну ущелья, вдалеке позади них раздавалось зловещее завывание множества голосов. Это были визг и хрюканье напавших на лагерь демонов. Марк знал, что им уже нет пути назад.
Каньон был залит необычно ярким светом, как при вспышке молнии. Можно было рассмотреть все до мельчайших подробностей: слои известняка, черное кострище, где были найдены обгоревшие кости членов экспедиции Рамсгейта, пять длинных траншей и в дальней части каньона отгороженная канатом лестница, ведущую в гробницу.
Марк ехал с сумасшедшей скоростью, проносясь по самому краю траншей, при этом он так сильно давил на газ, как будто хотел раздавить семерых демонов.
Марк не стал дожидаться, пока машина остановится, а выпрыгнул прямо на ходу и, схватив канистру, побежал к лестнице.
Перед ним зияла черная дыра, ведущая в гробницу. В голове у него эхом звучали слова старой Самиры: «А тебя, господин, ожидает самое страшное наказание, ведь ты здесь самый главный. Медленное расчленение…»
Охваченная бесконечным ужасом и не в силах выйти из машины, Жасмина смотрела вслед Марку, который медленно спускался по лестнице. Внезапно послышавшееся отвратительное жужжание заставило ее снова прийти в себя.