Дмитрий Чайка
Семь дней до Апокалипсиса
Глава 1
Леха Петров стоял на крыше монолитной высотки и смотрел на вечернюю Москву. Ну как на Москву, он смотрел на Коммунарку, застроенную такими же чудовищными человейниками, в котором он и сам имел несчастье проживать. Пятачок двора, заставленный машинами, казался с такой высоты скопищем разноцветных насекомых, которые выползли погреться на робком сентябрьском солнце. Мамашки с детьми, что счастливо визжали на детской площадке, казались отсюда крошечными муравьями, а сама детская площадка по размеру напоминала носовой платок, теряясь в море припаркованных машин. В руке Лехи была бутылка водки объемом ноль семь, наполовину пустая, а рядом стояла баклажка лимонада, которым он эту самую водку в себя проталкивал. Получалось так себе, и периодически водка просилась обратно, но Леха героически держался. Ел он часов десять назад, а потому его уже порядочно развезло. На крыше он стоял не просто так, у Лехи была для этого очень веская причина, а точнее, у него таких причин было несколько. Ведь если бы кто-то додумался провести конкурс на самый дерьмовый день в истории, то, несомненно, этот день был бы именно сегодня, и именно у него, Лехи Петрова. Но, обо всем по порядку…
Привычные любому москвичу пробки радовали сегодня даже больше, чем обычно. Первое сентября, тоскливо подумал Леха. Ну, как я мог забыть? Вот ведь дурак! В городе же столпотворение сегодня, не опоздать бы на службу. Он пытался проехать мимо новой школы, которая выглядела, как набор стеклянных кубиков и была окружена немыслимым по длине забором. Любой клочок асфальта, на котором могла стоять какая-нибудь машина, непременно был занят какой-нибудь машиной, из которой вылезал счастливый шкет с букетом цветов и не менее счастливыми родителями. Чему они радовались, Леха никогда не мог понять, он терпеть не мог школу. К величайшему его горю, огромное количество припаркованных машин сужали и без того неширокую проезжую часть, а это снижало шансы попасть на работу вовремя практически до нуля. А сегодня планерка, ну что за невезение! Полковник Козопупенко, назначенный к ним в райотдел всего неделю назад, пылал административным рвением не на шутку. А то в его отделе все расслабились, понимаешь!
Беспредельно тупой мудак, который ловил звезды на погоны одну за другой, был генеральским зятем. Это и объясняло, как сорокалетний мужик, сидевший до этого на непыльной должности в главке, перевелся в районный отдел сразу на должность и. о. начальника. Нужен был трамплин для следующей высоты. На земле новый руководитель не работал ни дня, а потому розыск, в котором Леха трудился последние годы, лихорадило не на шутку. Были подняты все висяки, взяты на контроль сроки, а вместо продления был показан могучий шиш. Потому как работать надо, а не дурака валять, понимаешь! Дела, что они не успели списать в архив при старом начальнике, новое руководство высочайше повелело раскрыть немедленно. Оно, новое руководство, было совершенно невменяемым. Леха, будучи начальником розыска в звании майора, получил неполное служебное ровно на четвертый день пребывания этого чучела на новом посту. А ведь на носу было получение звания подпола и выслуга, до которой осталось всего ничего, пара недель. А там уже и подумать можно, остаться служить дальше или уйти в какую-нибудь безопасность какого-нибудь банка средней руки. Тем более, что звали уже не раз. Он много думал об этом на досуге. Но с пенсией-то куда лучше думается, чем без пенсии. А до выслуги всего четырнадцать дней.
МКАД тоже не порадовал, впереди была авария, и матерящийся Петров доехал до отдела с опозданием в двадцать пять минут. Планерка была в разгаре, когда Леха робко нырнул в кабинет, пытаясь притвориться человеком-невидимкой. Ну, конечно же, у него ничего не получилось!
Полковник Козопупенко повернул к нему свою щекастую харю и с брезгливым выражением лица поинтересовался.
— А мы вот, товарищ майор, сидим и думаем, почтите вы нас сегодня своим присутствием, или нет. Почтили, однако. Спасибо вам за это!
Тупые поросячьи глазки отражали то, что находилось у него в черепной коробке. Ноль, вакуум, абсолютную пустоту. Ведь даже в межпланетном пространстве есть какая-то пыль. В голове полковника, по всей видимости, не было совсем ничего. И в этом он переплюнул даже безбрежные океаны космоса.
— Виноват, товарищ полковник, больше не повторится, — вытянулся в струнку Леха, ловивший сочувственные взгляды сослуживцев. Все молчали, что-то рисуя в своих блокнотах. Начальник отдела участковых уполномоченных рисовал большую и толстую жопу, и это наилучшим образом отражало его настроение. Замы рисовали что-то похожее, и мечтали, чтобы их пронесло. Господин назначил на сегодня любимую жену, а потому остальным придется существенно легче.