Если бы мог, Брок бы закурил, со стоном втягивая в лёгкие горьковатый ароматный дым сигарилл, и с оттяжкой приложил бы прикладом Рассела из Браво за просто фантастическое умение появляться в перекрестье прицела за пару секунд до выстрела. Как ему ещё голову свои же не снесли — было непонятно, как и то, как он задержался в Браво аж на десять лет.
— Рассел, блядь! — рыкнул Брок и прижался спиной к стене.
Не любил он располовинивать отряд, терпеть не мог брать бойцов из других подразделений, пусть с кем-то в связке уже и приходилось работать, но всё равно каждый раз складывалось странное впечатление, что он в команду по борьбе набрал ебаных танцоров и поперся таким составом на соревнование с четкой задачей от начальства взять золото. Ага, тут вернуть бы всех на базу живыми и относительно невредимыми. Ещё и Зимний… Баки Барнс. Хотя с ним проблем как раз-таки было меньше всего.
Висок дернулся болью.
— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс, на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску, потёр.
— Есть дверь! — рявкнул Рассел и резко дёрнул за дверную ручку.
Грохнули выстрелы.
Брок словно в замедленной съёмке видел, как из шеи Рассела вырвался ярко-красный, нереальный — словно краски плеснули — фонтан, как боец повалился назад, сжимая в руках дергающую винтовку, стреляя в своих. Как повалился стоящий ближе всех Веласкес, как Таузиг пытался сместиться в сторону, врезался в красные баллоны, падая словно подкошенный. Как дрогнули стены, осыпая побелкой, а около лестницы расцвёл ослепительной вспышкой взрыв, раскидывая баллоны по сторонам, подрывая один за одним. Как Мэй не успела скрыться за одной из дверей, как пламя слизало Глазго и Роллинза. Страх в глазах возникшего перед Броком словно из-под земли Барнса, крепкую хватку его ладоней на плечах и тонкие струйки крови из носа и уголков губ, слабая улыбка… и темнота.
Висок дернулся болью.
— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску потёр… и он похолодел. — Нет! — рявкнул Брок. — Назад, сука! Руку от двери и лежать!
Миссия была простая, как четвертак, Баки не напрягался вообще, просто следовал приказам Брока, очень, надо сказать, грамотным приказам. Брок все больше начинал нравиться Баки, и уже не только как командир, хотя и приходилось соблюдать субординацию. И вот сейчас Баки уже сделал шаг в сторону, чтобы занять нужное место, как услышал почти панику в голосе командира и решил сделать единственное, что успевал только он — предотвратить открытие двери.
Баки рванул вперед, сбивая с ног Рассела, закрывая собой, еще не зная, чего они должны опасаться, как дверь прошило выстрелами, укладывая двух бойцов Браво. Трупы. Баки осмотрелся, едва-едва поднимая голову, Брок жив, Страйк жив, только два трупа. Все еще придавливая Рассела, Баки вытащил его пистолет и расстрелял дверь почти в упор, чтобы за ней наверняка никого не осталось.
— Командир? — тихо спросил Баки, когда стихли выстрелы. — Двое мертвы, что за дверью, не знаю.
— Отходим, — задыхаясь, просипел Брок, чувствуя, как колотит, а к горлу подкатывается тошнота. — Назад, все назад! Барнс, гранату в кабинет и отходи!
Брок не знал, что это такое было, что он видел или пережил. До сих пор на плечах чувствовалась хватка Барнса, а открытые участки кожи горели, словно их лизнуло пламенем.
— Выполнять!
Вздернув Рассела на ноги, Баки схватил его за шкирку и потащил за собой, швыряя гранату в странную, так напугавшую командира дверь. Они потеряли двоих бойцов, но все еще были в строю, все еще могли выполнить миссию, да Баки один мог все сделать, но нет, Стив Роджерс слишком ценил своего друга, чтобы позволять ему одному прыгать с мины на мину и подставляться под пули разного калибра. Но здесь и сейчас Стива Роджерса, доблестного Капитана Америки, не было, и на его мнение можно было не оглядываться, а Брок, хоть и ебал Баки (исключительно морально) за неподчинение, никогда об этом не докладывал. Поэтому они и работали вместе так хорошо.
— Командир, что произошло? — спросил Баки, когда они убрались от злополучной двери.
— Отъебись, — прохрипел Брок, дёрнул ворот куртки.
Позиция была не самая удобная, но зато ждать нападения можно было только с одного направления.
Брок все ещё раз за разом переживал увиденное, то, в каком порядке умирали его бойцы, и с этим надо было что-то делать.
Отобрав у кого-то флягу, Брок сбил крышку и отхлебнул воды.
— Перегруппировываемся, — дав себе пару секунд, велел Брок. — Вперёд Роллинз и Барнс, на вас коридор, Таузиг — двери, Мэй и Веласкес — замыкающие. Глазго, Рассел на тебе, двинется в сторону — разрешаю сломать ноги и списать на сопутствующий ущерб. Как поняли?
— Четко и ясно, — хором ответили бойцы.
— Тогда двинули.
Думать было некогда, нужно было выполнять приказы того, кто лучше знает, что делать. Баки, конечно, имел свое мнение по любому вопросу, но высказывал его только в минуты покоя и безопасности, иначе мог подставить вообще всех, а не только Брока. Поэтому и сейчас промолчал по поводу происходящего, уверенный, что уж его-то точно пошлют в самое пекло, ибо суперсолдат, все может. А Баки только этого и надо было.
Прикрывая Роллинза, Баки шел вперед, чутко ощущая опасность, разливающуюся в воздухе, словно дым от мусороперерабатывающего завода. Зловонный и густой.
— Командир, чисто, — отрапортовал Баки. — Дверь кончилась, стрелки за ней тоже. Идем дальше?
Баки посмотрел на трупы ребят из Браво, мысленно перекрестившись, и отвел взгляд, терять своих было больно.
Дальше шли уже спокойнее. Нет, все равно сопротивление встречали и отстреливаться приходилось не раз, но то странное страшное чувство, когда лицом к лицу сталкиваешься с костлявой, больше не посещало.
Когда база была полностью зачищена и бойцы рассредоточились по помещениям, собирая трофеи и потроша компьютеры, Брок позволил себе немного расслабиться, отпустить себя. Он облокотился на стену, сполз на пол, чувствуя, как снова накрывает паникой, слишком реальными были ощущения — кровь, вкус и запах гари, собственный страх даже не за себя и ребят — за неугомонного Барнса, который уж точно смог бы укрыться, но предпочёл умереть… умереть, закрыв его собой.
— Пятнадцать минут и уходим.
— Командир, — Баки присел рядом с Броком, положив металлическую ладонь на его колено, и чуть сжал, — потери всегда бывают. Ты все сделал правильно.
Брок глянул на него, усмехнулся и тут же вздрогнул, отшатываясь в сторону, перед глазами так и встала та картина — бледная улыбка и кровь из носа и на губах.
— Все мы там будем, Барнс, — отворачиваясь, выдохнул Брок. — Рано или поздно все будем.
Терять бойцов страшно. Даже не своих, не из отряда. Ещё страшнее, когда на твоих руках умирает небезразличный тебе человек. И пусть с Барнсом не светило, Брок даже не думал в его сторону, но такого финала уж точно не хотел, не ему.
Страйк был семьёй, большой, совершенно дурной, в которой «не без урода», но семьёй, а Барнс — порнокошмаром, мечтой, горячечным желанием и, скорее всего, первой любовью, да и последней, видимо, тоже. По идее, давно следовало отказаться с ним работать, попросить Фьюри не ставить их в одну связку, даже причину можно было бы озвучить. Но доверить спину этого чудовища кому другому… нет, никогда в жизни. Уж лучше самому подставиться, прикрывая, чем ждать известий о каждой миссии.
— Дурак ты, командир, — вздохнул Баки, оставаясь сидеть рядом.
Только в такие странные моменты, в моменты, когда Брок устало сидел у стены, проворачивая в голове тяжелые мысли, Баки мог присесть совсем рядом, хлопнуть по колену, ощущая близость человека, который был ему небезразличен.
Стив не раз говорил ему, чтобы Баки забыл про Брока, не пара они друг другу, но что сам Стив знал об отношениях, единожды поцеловавшись с той, кого полюбил? Вот и Баки был уверен, что ничего. Поэтому и пытался оказывать Броку знаки внимания. Мимолетные, ненавязчивые, едва заметные, вот такие, как сейчас.