Перспективы открывались безрадостные, Баки выслушал гадалку и чувствовал, что просто не будет. Он уже давно уходил от смерти, как и Брок, но если надо умереть, чтобы он жил… Так ли сильно Баки любил Брока, чтобы пожертвовать собой ради него? Ответа на этот вопрос не было. Проще было убивать за ребят кого-то другого, он бы с этим справился элементарно, но Баки чувствовал, что это должны быть не просто безликие смерти в окуляре оптического прицела, это должно было быть что-то иное. Но все равно спросить стоило.
— А убивать должен он, или кто-то другой тоже может? — Баки глянул на Брока, чтобы убедиться, что тот понял его правильно. Убивал Баки легко, не мучаясь угрызениями совести, ведь все, кого он убил так или иначе заслужили это. Вот он и найдет, подготовит жертвы, чтобы совесть не екнула ни у кого.
— Каждый из них должен убивать сам за себя, — беззаботно улыбнулась колдунья. — Глядя глаза в глаза. Не из-за вашей работы, не тех, кто в какой-то мере заслужил, а просто людей, живущих рядом, спешащих на работу. Тех, кому не суждено было умереть от выстрела в голову.
Этот вариант не подходил. Брок не настолько ценил собственную жизнь, чтобы становиться палачом, да и его ребята на такое никогда не пойдут, проживут с честью отпущенные часы и дни, но не опустятся до убийства обычных горожан. Самым лучшим был именно второй — собрать всех вместе и…
— А сколько нам отпущено дней?
— Неделя, — ответила она. — Каждому по дню, а потом уже и вы.
Баки не боялся смерти, но убивать ни в чем неповинных людей было даже для него дикостью. Он посмотрел на Брока, но выражение лица того было каменным, и прочесть на нем что-то было невозможно. А говорить было нечего, Брок уже все сказал своим вопросом.
Неделя для Брока, шесть дней для Баки, пять для… Баки не помнил, кто за кем шел, но вот Рассел уже погиб, значит, отсчет начался. Оставалось только пойти к Тору, а значит, и к Стиву, которого во все это не хотелось впутывать. А еще хотелось близости с Броком, только не так, когда он даже не знает, с кем трахается, а лицом к лицу, без литров алкоголя. Провести живыми пальцами по губам, которые потом поцелует нежно, мягко касаясь. Обнять, укладывая на кровать рядом с собой… Дальше Баки думать не стал. Даже то, что у него с Броком было, это было в разы больше, чем он предполагал.
— Пойдем, Брок, — Баки поднялся, ему было страшно, что еще могла сказать эта девушка. — Выгребемся.
— Сколько мы вам должны? — спросил Брок, потянулся за бумажником.
— Вы мне? — удивилась колдунья и тут же улыбнулась. — Нисколько. Вы же у меня так ничего и не купили.
— Не купили? — не понял Брок.
— Вы не видели на двери таблички? — взгляд колдуньи стал мягким и насмешливым. — Риелторская контора «Салливан и сыновья». Была рада пообщаться, когда соберётесь покупать общий дом — прошу приходите снова.
— Общий дом? — не понял Баки, еще раз посмотрел на табличку и, схватив Брока за руку, вытащил его оттуда, даже не попрощавшись.
Он всегда думал, что может выдержать что угодно, но этот вечер, особенно разговор в риэлторской конторе, как оказалось, вообще выбил его из колеи окончательно. Только когда они оказались в машине, Баки выдохнул, пытаясь мыслить конструктивно.
— Надо ребят предупредить, — предложил он, понимая, что Брок не захочет терять своих людей, особенно так нелепо, как сегодня погиб Рассел. — Только что мы будем делать? Может, убийство действительно выход?
Сказать, что он не даст Броку умереть, Баки побоялся, не представляя, как тот на это отреагирует. Эх, если бы можно было убить кому-то одному, то Баки, наверное, кляня себя, но перестрелял бы семь человек, но вот так вот выкупать свою жизнь никто не согласится. Наверное.
— Не выход, золотце. — Брок устало потёр виски, закурил прямо в машине, даже окно открывать не стал. — Но мне нужна твоя помощь с Роджерсом. Только он сможет всех нас освободить на эту неделю и только от тебя не станет требовать объяснений.
— Не вопрос, — кивнул Баки.
========== 3 ==========
— Стив, мне надо с тобой поговорить, — Баки ворвался в кабинет Стива без стука, впрочем, как делал всегда. — У нас с Броком и ребятами одна проблема организовалась, ты не хочешь знать, поверь. Но нам нужна неделя свободы. Дашь?
Баки не сомневался, что Стив даст, все, что хочешь, даст, лишь бы дорогой друг был счастлив. Вот только объяснить что-то ему все равно придется. А соврать не получится, Стив слишком хорошо знал Баки.
— Сядь и объясни толком, что тебе от меня надо, — попросил Стив, не отрывая впрочем взгляда от документов.
— Мне надо, чтобы ты дал выходной на неделю мне, Рамлоу, Веласкесу, Таузигу, Мэй, Глазго и Роллинзу, — отрапортовал Баки. — У нас есть одно общее дело. Стив, пожалуйста, — Баки посмотрел на Стива очень серьезно, так, как делал тогда, когда действительно не мог объяснить другу, что происходит. — Нам очень нужна эта неделя. Не спрашивай, почему. Я обещаю, что все расскажу потом.
— Потом… — Стив поднял глаза на Баки, окинул его внимательным взглядом. — Это противозаконно? У тебя проблемы? Ты скажи, я помогу.
— Ты пока можешь помочь только тем, что дашь выходной на неделю всем нам, — вздохнул Баки. — И ничего противозаконного мы творить не собираемся.
Не говорить же Стиву, что он через неделю, скорее всего, умрет, и помочь ему может гарантировано только убийство невинного человека. А даже если бы и мог помочь, как Баки позволит ему взять на себя такое? Даже знание о таком.
— Мне не нравится, когда ты что-то от меня скрываешь, Бак. Обычно такое ничем хорошим не заканчивалось ни для одного из нас. — Стив постучал кончиками пальцев по столешнице. — Ладно. Я подпишу тебе и им отпуск за свой счёт на неделю, но при условии, что ты каждый день будешь отзваниваться. И никто не погибнет!
Ох, вот последнего Баки обещать не мог, но и говорить об этом Стиву Баки не стал. Он просто кивнул, что позволяло ничего не говорить. Как же было тяжело врать Стиву, особенно в таком, в том, что он может лишиться друга, если он с Броком и ребятами не придумают, как обмануть смерть.
— И запомни, Бак, — усмехнулся Стив, ставя размашистую подпись на голографическом документе. — Я всегда знаю, когда ты мне врёшь.
Брок ждал Барнса на парковке, курил одну за одной и хмуро поглядывал на собравшихся бойцов. Поверили ему все до одного, кроме разве что Веласкеса, но он был в Браво и не обязан был слушаться не своего, по идее, командира, однако пошёл следом и он, хоть и скептически хмыкнул на любые объяснения. Видимо, всё-таки подействовало на него произошедшее с Расселом.
Все видели, как он умер. Все были в курсе, что стойки прикручены к полу и никто не мог объяснить, куда делись чёртовы винты. Никто их не выкручивал. Всё же в помещении, напичканном камерами, сложно что-то сделать и остаться незамеченным.
— Есть у нас неделя, — объявил Баки. — За свой счет. Что предлагаешь делать?
У Баки не было какой-то генеральной линии поведения, он готов был услышать Брока и тогда уже решать, что делать дальше и как. Следующим шел Веласкес, и, сказать по правде, Баки очень хотел на его примере понять, чего им бояться и как этого избежать. Это было не по-человечески, это было плохо, так поступать было ни в коем случае нельзя, если бы у Баки была обычная человеческая мораль. Но ее не было. Он прошел снайпером вторую мировую. Пусть не всю, но и того, что было, оказалось достаточно, чтобы уметь принимать необходимые потери без истерики. Кто-то бы сказал, что Баки Барнс бесчеловечная скотина, а он считал, что лучше умрет один, и спасутся остальные, чем они все попередохнут.