Освежившись, Кира вернулась в комнату и прилегла на кровать. Ее длинная белая футболка едва прикрывала ягодицы. Я пытался понять, что у нее на душе. Взглянув на свои ногти, она вдруг вскочила с кровати и стала рыться в чемодане. Обнаружив косметичку, Кира заодно вынула оттуда и расческу. Девушка сделала маникюр и причесалась. Прихорашивается? С чего бы это? С утра лежала в куче мусора, а тут вдруг… Воспряла духом? Ощутила прилив сил и мотивации?
Лампочка на потолке довольно тускло освещала комнату. Ее нужно было заменить. А еще хорошенько вымыть и проветрить квартиру. Если девушка этого не сделает, я сам это сделаю. Никак не хотелось проводить еще шесть дней на помойке. А может вообще свалить подальше из этой бомжацкой халупы? Я раздумывал. Не хотелось ссорится с Кирой, но если она сама не видит где находится, мне придется открыть ей глаза. Тем более что заниматься уборкой тоже почти не имело смысла. Через неделю я окажусь там же, где сегодня с утра. Вопрос теперь упирался только в деньги. Сколько у Киры есть своих денег и дадут ли ей кредит?
Мои размышления прервало ее странное поведение. Она вдруг вцепилась руками себе в волосы. Начала рвать из головы клочья и жутко визжать. Началась странная сцена борьбы Киры с собой. Она свалилась с кровати, довольно больно стукнувшись головой об пол и каталась по полу, визжа. Ощущая все то же, что и она, я решил вмешаться. Я захватил тело, но к моему удивлению, руки не слушались. Я их не чувствовал. Они, как будто вообще отсутствовали. «Чужие» руки больно тянули меня за волосы и пытались разбить мою голову об пол. Я сразу мысленно обратился к Кире:
— Что происходит? — Это ты мне скажи, — мысленно прошипела девушка, — я думала, ты мне друг. — Это не я, — попытался объяснить я девушке, — что делать то?
Вражеские руки пытались вырвать из головы остатки волос, а потом правая стала бить меня кулаком в лицо. Я резко отпустил и снова захватил тело. При повторном захвате, мне удалось взять под контроль еще и левую руку. Я быстро схватил ею правую и помогая всем телом зажал ее между ног.
— Такое происходит уже не в первый раз? — спрашиваю я. — Да. — Как справлялась раньше? — Таблетки. Вон там в холодильнике лежат. Две из большой упаковки или три из маленьких.
Кое-как удерживая трепыхающуюся руку, я открыл холодильник и добравшись до таблеток, принял их. Меньше чем через минуту, рука перестала сопротивляться, но я по прежнему ее не чувствовал.
— Я чувствую руку, — воскликнула Кира и несколько раз сжала и разжала пальцы.
С опаской глянув на недавно напавшую конечность я покинул тело. Кто же контролировал руки Киры? Неужели в ней есть еще кто-то? Меня посетила страшная мысль. По какой-то ошибке, окажись в ней еще один «семидневный наблюдатель» и мы не выберемся из нее никогда. Второй явно недолюбливал Киру, вымещая свою ненависть на своей же подопечной. Мне это было знакомо. Я сам раньше злился и бесился. Но это было давно. Главное не вспоминать плохое, а его было немало. Что же делать с соседом по телу, если он действительно есть? Каждый будет делать свое и мы просто не дадим друг-другу исправить ошибку. С Кирой уже с начала все пошло наперекосяк, какие открытия ждут меня дальше?
Девушка обессиленно прилегла на кровать и скрутилась калачиком. Ее растрепанные волосы с местами вырванными прядями выглядели жалко. Я чувствовал, как ее тело затряслось и она тихо заплакала. Бедняжка. Мне стало ее жалко. Жила себе, строила планы и тут вторжение изнутри. Сразу окрестили шизой. Вся жизнь коту под хвост. В каком-то смысле я увидел результат, подобных своим действий, со стороны.
Была одна не стыковка. Если верить словам девушки, это продолжается уже минимум три месяца. С таким, как я, это точно не могло продолжатся больше семи дней. Может в ней по очереди оказывалось несколько наблюдателей. За три месяца это минимум двенадцать штук. Неужели в ее жизни так много ошибок, что была нужда засылать наблюдателей в таком количестве? И вообще, это мои личные догадки, что есть еще такие как я, и что подобные мне действуют всегда семь дней. Может есть те кто присутствует целый месяц. Не каждую проблему можно решить за семь дней. Внутри возникло смутное чувство, что я еще много не знаю.
Может, своими действиями я нарушил обыкновение течение цикла другого наблюдателя? Это и вывело его из себя настолько, что он захотел разбить Кире лицо? Идиот, нужно любить свое воплощение, зачем усложнять жизнь себе и человеку. Ефим, прости. Конечно, тебе пришлось умереть тысячи раз, пока я не понял этого. Но ты все равно был скотиной.