– Кусочек резины, который она прилепила под крышкой Моего стола, пахнет клубникой, да?
– Да, это клубничный аромат, – подтвердил Михаил.
– И последнее: когда она справится с заданием, Я буду тебе признателен, если ты ее уговоришь избавиться от рисунка на плече, пока все на свете не станут щеголять с таким же. От моды никуда не деться!
– Разумеется, Господин.
– И еще вопрос: как ты мог знать, что Я выберу ее?
– Не зря же я более двух тысяч лет рядом с Вами работаю, Господин!
Михаил затворил за собой дверь. Оставшись один, Господин сел в торце длинного стола и устремил взгляд на стену напротив. Откашлявшись, он объявил громко и четко:
– Мы готовы!
– Мы тоже! – насмешливо отозвался голос Люцифера.
София ждала в небольшом зале. Михаил, войдя, подошел к окну. Небо под ними прояснялось, из облачного слоя уже выступали верхушки холмов.
– Быстрее, нельзя терять времени! Я должен тебя подготовить.
Они сели за круглый столик в нише. София призналась, что очень волнуется.
– С чего начинать выполнение такого задания, крестный?
– У тебя есть кое-какая фора, София. Взглянем в лицо фактам: зло стало всеобщим и почти таким же невидимым, как мы. Ты играешь в обороне, твой противник наступает. Сначала тебе придется определить, какими силами он располагает. Найди место, где он попытается действовать. Позволь ему сделать первый ход – и изо всех сил воспротивься его атаке. Только нейтрализовав его, ты сумеешь осуществить крупный замысел. Единственным твоим козырем будет знание местности. Они выбрали Сан-Франциско театром боевых действий по чистейшей случайности!
Раскачиваясь на стуле, Лукас заканчивал ознакомление с тем же самым документом. Президент не спускал с него пристального взгляда. На окнах были тяжелые шторы, но Люцифер оставался в темных очках, скрывавших взгляд. Все его приближенные знали, что малейший свет раздражает его глаза, обожженные когда-то ярчайшей вспышкой.
Окруженный членами своего кабинета, занявшими места за длинным столом, доходившим до стенки, которая отделяла огромный зал от помещения по соседству, Президент объявил Совету, что заседание окончено. Присутствующие потянулись за министром связи Блезом к единственной двери. Президент, не вставая, махнул рукой, подзывая Лукаса, потом велел ему нагнуться и что-то прошептал ему на ухо так, чтобы больше никто не слышал. Когда Лукас вышел из кабинета, его встретил Блез, чтобы проводить к лифту.
По пути он вручил ему несколько паспортов, валюту, большую связку ключей к автомобильным замкам зажигания, потом помахал у него перед носом кредитной карточкой платинового цвета.
– Аккуратнее с расходами, не роскошествуйте!
Лукас раздраженным движением завладел пластиковым четырехугольником и отказался пожать самую сальную во всей организации ладонь. Привыкший к брезгливому отношению окружающих, Блез вытер ладони о зад своих штанов и пристыжено спрятал руки в карманы. Притворство было одной из главных специальностей того, кто достиг своего высокого поста не благодаря компетентности, а коварством и лицемерием, сопровождающими неуемный карьеризм. Блез поздравил Лукаса, наврал, что употребил весь свой вес для утверждения его кандидатуры (выражение его физиономии при этих словах не позволяло ему верить). Лукас не собирался к нему прислушиваться: в его глазах Блез был отъявленным бездарем, которому доверили ответственность за внутреннюю связь исключительно из родственных соображений.
Обещая регулярно докладывать Блезу о ходе операции, Лукас даже не удосужился скрестить пальцы. В организации, где он служил, обман был самым надежным средством в распоряжении начальства, желающего продлить свою власть. Чтобы понравиться своему Президенту, все врали напропалую: друг другу, Ему Самому, даже самим себе. Министр связи попросил Лукаса поделиться тем, что Президент сообщил ему на ухо. Лукас вместо ответа окинул его презрительным взглядом и зашагал прочь.
София поцеловала своему наставнику руку и пообещала, что не разочарует его. Она спросила, можно ли доверить ему одну тайну, он разрешил кивком головы. Поколебавшись, она поделилась с ним наблюдением: у Господина волшебные глаза, никогда она не видела такой синевы.
– Иногда они меняют цвет, но тебе запрещается кому-либо рассказывать, что ты в них увидела.
Она пообещала и вышла в коридор. Он проводил ее к лифту. Прежде чем закрылись двери, Михаил заговорщически ей прошептал:
– Он сказал, что ты – прелесть.
София покраснела, Михаил сделал вид, будто ничего не заметил.
– Для них этот вызов, наверное, всего лишь возможность наделать новых гадостей, а для нас это – вопрос выживания. Мы все на тебя рассчитываем.
Через считаные мгновения она уже была в главном вестибюле. Петр посмотрел на дисплеи системы наблюдения, путь был свободен. Дверь снова въехала в фасад, и София оказалась на улице.
Лукас вышел из башни одновременно с ней, но с противоположной стороны. В дальнем углу неба, над холмами Тибарон, полыхнула последняя вспышка. Лукас подозвал такси. Желтый автомобиль затормозил, он залез внутрь и захлопнул дверцу.
София подбежала к своей машине у противоположного тротуара. Сотрудница дорожной службы выписывала ей протокол о нарушении правил парковки.
– Добрый день! Как поживаете? – обратилась София к женщине в форме. Контролер медленно обернулась, подозревая, что над ней насмехаются.
– Мы знакомы? – спросила контролер Джонс, рассеянно покусывая ручку и разглядывая Софию, потом оторвала корешок квитанции.
– Не думаю.
– А вы как поживаете? – С этими словами она засунула под «дворник» заполненный протокол.
– У вас случайно не найдется клубничной жвачки? – спросила София, забирая бумагу с ветрового стекла.
– Нет, у меня мятная.
София вежливо отказалась от предложенной пластинки и открыла дверцу.
– Вы что, не будете возражать против протокола?
– Нет-нет!
– Между прочим, с начала года водителям правительственных машин приходится платить штрафы из собственного кармана.
– Да, кажется, я где-то об этом читала, – сказала София. – Это нормально.
– В школе вы, наверное, всегда сидели за первой партой? – задала контролер Джонс следующий вопрос.
– Если честно, не помню… Хотя что-то такое сейчас припоминаю: кажется, где мне хотелось, там я и садилась.
– Вы уверены, что у вас все в порядке?
– Сегодня вечером будет великолепный закат, не пропустите! Постарайтесь полюбоваться им вместе с семьей, самый ослепительный вид – из парка Пре-зидио. А я вас оставляю, меня ждет огромная работа. – С этими словами София села в машину.
Когда «Форд» отъехал, контролер почувствовала спиной холодок. Она положила ручку в карман и достала мобильный телефон.
На автоответчике мрка она оставила длинное сообщение. Она спрашивала, не может ли он заступить на смену на полчасика позже. Сама она постарается вернуться раньше обычного, чтобы прогуляться на закате вдвоем в парке Президио. Он не пожалеет, ее заверила в этом не кто-нибудь, а агент СШ Она добавила, что любит его, но с тех пор как они трудятся в разные смены, никак не улучит момент признаться, как сильно по нему скучает. Через несколько часов, делая покупки для импровизированного пикника, она, не отдавая себе в этом отчета, положила себе в тележку не мятную, а клубничную жевательную резинку.
Попав в плен автомобильных пробок в финансовом квартале, Лукас перелистывал страницы туристического путеводителя. Что бы ни думал Блез, важность его задания оправдывала дополнительные расходы, поэтому он велел водителю высадить его в Ноб Хилл. Ему подошли бы апартаменты в «Фер-монте», знаменитом на весь город отеле-дворце. Машина свернула на Калифорния-стрит перед собором Божьей Милости и заехала под монументальный козырек отеля, где была расстелена ковровая дорожка из красного бархата с золотыми кистями. Носильщик потянулся за чемоданчиком Лукаса, но тот отпугнул его свирепым взглядом. Не поблагодарив портье, крутанувшего для него вращающуюся дверь, Лукас направился прямиком к стойке администратора. Номер для него заказан не был, о чем молодая служащая ему сообщила – и тут же удостоилась громкой отповеди и ярлыка бестолочи. К гостю молниеносно подлетел старший смены, угодливо протянувший «особо хлопотному клиенту» магнитный ключ и рассыпавшийся в извинениях. Отель выразил его устами надежду, что в номере повышенной категории «эксклюзивный сьют» клиент немедленно забудет о легком раздражении, вызванном у него некомпетентностью служащей. Лукас бесцеремонно схватил карточку и потребовал не тревожить его ни по какому поводу. Изобразив жестом вкладывание денежной купюры в ладонь старшего смены, такую же мокрую, должно быть, как у Блеза, он торопливо зашагал к лифту. Старший смены отвернулся с пустыми руками и с недовольным видом. Лифтер вежливо осведомился у сияющего пассажира, хорошо ли тот провел день.