Пелька даёт себе обещание узнать, что такое «пулярка», потому что сейчас этого великолепия у неё полный рот.
— И к этому — пару капель «Моэт‑э‑Шандон», — советует Зыза и наливает Пельке немного бледно‑золотого напитка, в котором скачут и лопаются пузырьки. Они легко щиплют язык, напиток холодный — Зыза предварительно остудила его в холодильнике. Он нравится Пельке, хоть и не сладкий.
— С утра пораньше давать ребёнку вино! — сомневается Рамона.
— Может быть, у неё это единственный случай попробовать шампанское самой известной французской марки! — аргументирует Зыза.
— Это лучше, чем содовая с соком, — хвалит напиток Пелька, и женщины смеются, а Пелька получает ещё капельку на дно рюмки. Остальное, почти полный бокал, выпивает Зыза. Рамона держится бренди.
— Молока бы ей купить, — произносит Рамона несмело, потому что ни у кого нет желания вставать из‑за стола.
Пелька не хочет молока. Съедает очередной кусок изысканной вкуснотищи, специально подобранный для неё Зызой, единственный в своём роде. Да и вообще, большинство порций выступают в единственном экземпляре, и все они выглядят немного помятыми. У некоторых отвалились или размазались украшения, другие обрезаны или неполные.
— Ты работаешь за еду, Зыза? — тактично интересуется Пелька.
Впервые в жизни с ней обращаются, как с настоящим гостем — ну не считать же того приёма под Рождество у милосердной супружеской пары — и она вовсе не хочет обидеть Зызу, а беспокоится о ней и стремится предостеречь, чтобы она не попалась, как экономка из третьего Дома, которую выгнали, потому что утратила совесть и слишком много крала.
Именно так и говорили, Пелька слышала собственными ушами: слишком много. Вывод напрашивался сам собой. Если бы та крала меньше, не исковеркали бы ей жизнь. И этот золотой принцип Пелька хочет подсказать Зызе, желая ей самого наилучшего от всего своего одинокого сердца.
После ареста экономки Директор запретил даже прачке и работнице кухни в одном лице забирать с собой положенный ей обед, приказав съедать его на рабочем месте. Та немедленно решила уволиться, и Директор был вынужден уступить. Она свой обед относила ребёнку, а сама, перед тем, как вымыть котёл, доедала из него суп, который всегда оставался.
— Кормёжка отличная, а за работу я получаю гонорары, — не поняв причины вопроса, Зыза смеётся над детской наивностью маленькой гостьи и так поворачивает голову, что её независимый глаз смотрит в упор на Пельку.
Пелька желает знать, что такое «гонорар».
— Зарплата, — охотно поясняет Зыза. — Но звучит более представительно.
— А я тоже получаю гонорары? — задумывается Рамона: это слово ей тоже нравится.
Женщины пьют алкоголь понемногу, но без перерыва.
— В Доме была одна, которая слишком много выносила, и её уволили, — отчаянно продолжает Пелька: не может допустить такого же исхода для Зызы.
Воцаряется тишина и Пелька наклоняет голову. Опять сделала что‑то не то.
— Она за меня переживает! — догадывается Зыза и, со слезами в своих независимых друг от друга глазах, расчувствовавшись от водки, целует Пельку.
— Зыза работает в забегаловке «люкс», — объясняет Рамона; но утверждение это не даёт представления обо всей правде.
В ресторане «люкс» утончённые кушанья подаются в супницах и на блюдах. То, что остаётся на подносах и в бутылках, принадлежит официанту; из оставшегося на тарелках, в рюмках и бокалах может, сколько захочет, взять себе работница кухни — представляет себя в лучшем свете Зыза, потому что название её рода занятий считается мало почтенным.
— Возле меня ещё и бедняжки покормятся! — с состраданием вздыхает она.
Зыза не забывает о своих старых подругах, которым не повезло устроиться так удачно, как ей, и которые до сих пор работают по профессии. Однако в их возрасте нелегко найти клиента и они часто остаются голодными. А если что‑то и заработают, то в первую очередь тратят на алкоголь, и на еду у них уже не хватает.
— А если и хватает, то на что-нибудь всухомятку, а с горячим им трудно, — говорит Зыза.
Выбирая куски для себя, немного худшие откладывает для них. Остальное отдают свиньям. За объедками с богатого стола каждое утро приезжает фермер из пригорода, с которым заключена соответствующая договорённость. Зызе надо успеть раньше него, чтобы хоть какую‑то банку или котелок супа отобрать для старых подруг.
— Бедствуют они ужасно, — жалеет их Зыза. Чтобы её не подставить, они никогда не показываются у входа в ресторанную кухню. Еду от Зызы перекладывают в свою посуду возле ворот, через которые Зыза проходит каждый день после рабочей смены, возвращаясь в комнату, которую делит с Рамоной и Люськой. Эта последняя здесь никогда не бывает днём — у неё есть своя квартира, а здесь она только работает.