— Горрршок воняет! — ребёнок совсем недавно научился выговаривать букву «р» и не упускает случая использовать новый навык.
Тридцать горшков стоят в одном помещении, предназначенном только для этой цели; на них всегда сидят какие‑то дети, слабая вентиляция не приносит свежего воздуха, помещение переполнено вонью. Пелька до последнего момента не решается войти в смрад, а когда наконец набирается храбрости, часто уже становится поздно, трусики уже мокрые. Чтобы избежать наказания, снимает с себя одежду, прячет за радиатором отопления или в труднодоступном углу и как можно быстрее бежит с места сокрытия следов преступления.
— Стриптизёрка! — это прозвище будет следовать за ней ещё долго, даже тогда, когда давно уже забудется его причина. В очередных Домах, куда она будет попадать, будут совершенно иначе объяснять обстоятельства появления этого прозвища, которое Пелька возненавидела ещё больше, чем собственное имя.
Есть и вторая причина.
На Пельку, самую худенькую и малорослую из ровесников, налезала любая ношенная, выцветшая и севшая после стирки одежда, из которой другие дети выросли. Пусть даже изорванную, такую одежду после починки всегда можно было надеть на «самую мелкую». Поэтому Пелька очень редко, гораздо реже всех остальных, получала что‑либо новое.
Ей нравились яркие краски. Её угнетало поблёкшее, застиранное платье; она видела также, что остальные детишки значительно чаще получают новую, не ношенную одежду. Это заставляло страдать. Ощущать себя обособленной, сиротой среди сирот.
— Натирает! — говорила она и снимала с себя перешедший по эстафете «наряд».
Над причинами такого поведения никто особенно не задумывался. Чувствительность к цвету? Все дети чувствительны к цвету. Именно поэтому в спальнях так много цветных украшений. Висят Дональды Даки и Микки‑Маусы{9}, и половина Диснейленда{10}, висят репродукции лучших детских рисунков, получивших награды на конкурсах. Воспитанники Дома также получают карандаши и цветную бумагу для аппликаций, хотя всё тянут в рот и нужно следить, чтобы не подавились, не сломали себе зубы, не выкололи соседу глаза.
— Гадость! — объявляла Пелька, едва получив возможность выразить своё мнение.
— Посмотрите на эту соплячку! — раздражалась воспитательница. Подумать только, от горшка два вершка да ещё и на государственном содержании, и осмеливается выражать недовольство!
А ведь оно умыто, подтёрто, накормлено, имеет крышу над головой и уход. А Дом связан бюджетом, в который необходимо уложиться, и где это слыхано, чтобы выбрасывать пригодную к носке одежду. Даже в настоящих семьях такого не делают.
Это правда. Но разница в том, что Дом не был настоящей семьёй.
— Неблагодарный, несносный ребёнок!.. Убоище малолетнее, я тебе покажу, как стоять на своём! — нянечка начинает энергично запихивать Пельку в потёртое платье.
Ребёнок не хотел одеваться. Воевал с каждым предметом одежды, вырываясь, лягаясь, крича, в слезах, чтобы, вспотев и выбившись из сил, наконец покориться.
Затем прятался в каком-нибудь углу и страдал в одиночестве около коллектива. А через какое‑то время вообще перестал сопротивляться утреннему одеванию. Сам подставлял ручонки залатанным рукавам.
— Молодец, послушная девочка! — как сладость, она смаковала похвалу и расположение нянечки, которыми никогда не могла насытиться. Женщина отрывала её от себя, спеша ответить алкающим взглядам стоящих в кроватках и нетерпеливо топочущих ножками в ожидании своей очереди.
Выманив себе долю ласки, полагающейся послушным детям, она укрывалась в самом тёмном закутке комнаты дневного пребывания. Охотнее всего она протискивалась за шкаф с игрушками и там вымещала своё отвращение, рвя на себе безобразную, полинялую одежду, нарочно зацепляя её за торчащие гвозди.
— Вандал!
— Убоище!
— В порче вещей проявляет изобретательность.
Изобретательность. Формирование личности. Недостаточность, а нередко и полное отсутствие необходимых интеллектуальных качеств есть главная проблема воспитания малышей за общественный счёт. Подопечные отставали в развитии. Те, которых брали в семьи, навёрстывали упущенное. Но редко кто из обитателей Дома получал такой шанс. Отлучённые от родных, подброшенные на воспитание государству, но не сироты. Их родители были живы, не желали отказываться от своих прав, а принудительное лишение — это последнее средство, к которому прибегают лишь в драматических случаях.
Всегда есть надежда на то, что родители вернутся к исполнению своих обязанностей. Разные бывают причины отказа от своего малыша. Болезнь, алкоголизм, маленькая зарплата при отсутствии собственного угла и поддержки со стороны родственников, тюремное заключение, эгоизм, давление общества на незамужнюю молодую женщину, отсутствие родительских чувств, неспособность полюбить ребёнка у матери с искажённой психикой. Нередко женщины, не испытывающие никаких чувств по отношению к своим детям, сами воспитывались в Домах.