Там, не знаю, потеряться где-нибудь в пути? Надо будет на эту тему Тариса попытать. В конце концов, ответы он мне теперь задолжал, впечатляющие ответы, много ответов.
Таймгар, подчиняясь окружающим драконам, которые требовали дойти до меня и уложить меня на лопатки, сделал один шаг.
Второго не понадобилось.
Инстинктивная реакция могущественного мага — это такая очень страшная штука, которой при желании можно манипулировать. Теми самыми иллюзиями, которые позволили мне выйти из клетки, а потому которые я совершенствовала в любую возможную секунду.
Естественно, пока мы с сабелькой отмахивались от всех этих водно-воздушных подарков, никому и в голову бы не пришло, что вместе с этим я сплела целый каскад иллюзионных чар.
Собственно, когда Таймгар сделал шаг, она и включилась: иллюзия в каркасе иллюзии на иллюзии.
Я подстраховалась под оба варианта: если маг решит, что иллюзия — не страшно и шагнёт на ледяное прекрасное поле. И если решит, что, ну, его, он хорошо запомнил, как отреагировал Астарт, а значит — применит свою магию.
Он и применил. Воду.
На которую я ставила.
Просто абсолютно инстинктивно кинул в «ледяной каток» тончайшую пелену воды. По его планам, водяная тонкая плёнка должна была покрыть каток, чтобы Таймгар мог пройти.
По факту получилось всё несколько иначе.
Водяная плёнка послушно легла в каркас и послушно стала этаким роскошным ледяным полем! Настоящим.
Применять ветер для создания этаких дорожек для прохода Таймгар не стал, остановило моё заинтересованное выражение лица. Решил, что он — прекрасный эльф, легко пройдёт сам.
Прошёл, метров так … десять, наверное.
А потом перед его лицом из этого поля вылезла акула. Обычная белая акула с прекрасным размахом зубастой пасти.
Эльф отшатнулся, но, моё уважение, на ногах устоял! Потом сообразил, что иллюзии они такие иллюзии, и досадливо стукнул акулу по морде.
Акуле не понравилось, а Таймгару не понравилось то, что случилось после. Огромная хищница высунулась из воды ещё больше, схватила его поперек туловища и поволокла в воду.
Пока эльф сопротивлялся и пытался понять, что происходит, он уже со звучным «плюх» шарахнулся спиной в ту самую водяную плёнку.
А чаровал-то на совесть! Так, что сам не сразу смог распутать!
— Вот как-то так, — явно заканчивая фразу, подошёл ко мне Тарис, остановился, разглядывая. — Ну, не так всё плохо.
— Но явно не так хорошо, как ты считал? — улыбнулась я.
— Нет, гораздо лучше. Я надеялся на меньшее. Впрочем, это было вчера. До того, как я понял, в чьей шкуре ты разгуливала на некоторых тренировках.
— Уж кто бы говорил! Сам тем же занимался, — выдала я предположение и прищурилась.
Тарис хмыкнул и кивнул:
— Рыбак — рыбака… Пошли, Ариста. Буду знакомить тебя с драконами нормально.
— Совсем нормально? — округлила я испуганно глаза.
Бесцветный хохотнул:
— Ну, должны же они понимать, во что вляпались? А теперь будут понимать, что вляпались ещё больше. Построиться, — рыкнул он в сторону плаца.
И драконы выстроились там, окидывая меня очень задумчивыми взглядами. Ага, знаю я такие взгляды, знаю. Это называется проверка на съедобность, под какими приправами и какими приборами есть.
— Итак, — Тарис остановился перед строем драконов, поставил меня перед собой и повёл руками, снимая маскировку.
А вместе с ним — и тот характер, который мне даровал облик Красной драконессы.
— Давайте знакомиться заново, — предложил он, пока чёрно-алая масса понравившихся мне кос светлела, выпуская на свободу длинные медовые локоны. Красная ткань теряла в яркости, переходя в нежный оттенок бирюзы, с ярким фиалковым набойным рисунком и снежно белыми кружевами. Платье было простое, я не хотела больше носить ничего из того, что мне было положено.
Мне больше ничего не было положено.
— Знакомьтесь, — тем временем усмехнулся Тарис. — Медуница, принцесса Ниларской империи, отныне — ведьма, которой дарована вторая жизнь. И, мальчики и девочки, вот теперь, пока вы не искупите долг перед ней, быть вам драконами. Её личными драконами. Потому что, как ни хочется мне этого признавать, но пока я был далеко, вы позволили ей умереть. И теперь это ваш крест до скончания дней и веков…
Глава 26. Присяга и зов о помощи
Один за другим драконы опускались передо мной на одно колено, вытаскивая своё оружие. Мечта любой романтичной девочки, право слово. Мечта даже той меня, которой я была ещё несколько… да, пожалуй, что и дней назад. До того, как я познакомилась с Каннатом. С настоящим, а не с той подделкой, которую знало всё княжество. Пожалуй, среди всех, единственным, кто знал именно такого Канната был только Тарис. Но не разговаривать же с ним о князе? Не знаю почему, но есть у меня подозрение, что наставник не оценит. Вот и не буду.
Но не важно. Глядя на склоненные головы драконов, мне было безотчётно грустно.
На самом деле ведь не так уж они и виновны в случившемся. С другой стороны, ведь и виновны тоже. Когда я узнала, что стоит за всем этим наказанием, я спросила себя: а смогла бы я отложить все свои дела, чтобы помочь той, над кем висит метка «неприкасаемой»? И поняла с удивлением, что да — бросила бы всё. И неважно, кем бы я была в таком случае. Простой ведьмой в дорожном трактире или драконессой в свите Ниларского императора.
Наверное, это и отличает меня от этих драконов.
Наверное, именно поэтому здесь и сейчас я отчётливо понимала, что в моей власти отказаться от присяги любого из них… Да, я понимала и то, что обреку этим на смерть любого из них. Но как жутко это ни прозвучит, я буду в своём праве. В том самом, которое лучше бы не реализовывать. Но которое у меня есть сейчас и будет потом. Всегда потом.
И это лучше помнить, даже в том случае, если я приму здесь и сейчас их присяги повторно. А я приму. Потому что так правильно, потому что так нужно.
А потом, как-нибудь, спрошу у Тариса, а зачем вообще Ниларской принцессе нужны были драконы? Почему нельзя было обойтись там… одним телохранителем? Или двумя?
Когда отзвучали слова последней присяги, и я повернулась к Тарису, то вместо того, чтобы встретиться с наставником глазами, я увидела его склонённую макушку. И до того, как я успела вообще сообразить, что происходит, зазвучал его спокойный голос. Тарис тоже произносил присягу.
И всё бы ничего, но я не поняла ни слова из того, что этот изверг говорил!
«Хочешь знать?» — шепнул мне лукавый голос на ухо.
«Хочу!»
«А что мне за это будет?»
«А кто ты?»
«Я — этот мир», — засмеялся голос в моей голове.
«А так бывает?»
«Ты слишком юная ведьмочка, чтобы знать, но бывает ещё и не так. Поговори с моей любимой золотой ведьмочкой, она знает. Она расскажет».
«Ника?»
«Ника, Ника», — ветер засмеялся, завился вокруг меня тёплым потоком и остановился, словно бы обняв ветряным крылом. — «Хороший мальчишка он, настойчивый. Столько лет ждал свою серебряную ведьму. А она так и не пришла».
«Серебряную ведьму?»
«Да», — и словно бы весь мир качнулся в подтверждение своих слов. — «Но он хороший, знай это. Наверное, потому с тобой и такой живой, что не знал того, кто ты и кем ты стать можешь. Ты успела узнать, что прячется за маской, до того, как он её нацепил».
«Я должна быть благодарна?»
«Не уверен», — мягкая ветряная ладошка погладила меня по макушке. — «Знаешь, я к тебе ещё загляну попозже. А слова мальчика тебе лучше пока не знать. Медовая ты, да только ещё и стальная, упорная, упёртая. Настоящая ведьмочка! Я ещё загляну».
И исчез. Одновременно с тем, как Тарис протянул мне свою саблю.
И вот чего с этим типом делать? Как будто есть выбор!
— Принимаю твою присягу, — вздохнула я, беря саблю и возвращая её в руки поднявшегося наставника. — Но, как минимум, это было нечестно, Тарис!