Убойное средств, и действует моментально. В армейке ему бы цены не было, Министерство за него отвалит просто уйму денег, если узнает об этой разработке. Правда, что делать с побочками? Это действительно проблема для армии. Хотя, можно завести в медблоке симпатичных медсестричек, так что проблема решаема.
— Ну как, что чувствуешь из побочек? — Лиза уселась, облокотилась на подушки спиной и с интересом посмотрела на меня. — На тебя, наверное, сразу подействует. Ты ведь ранен не сильно, да и рана на плече уже затянулась.
— Ничего, — соврал я, пожав плечами.
Подошел к ней вплотную, посмотрел в хитрые, шаловливые глаза, и резким ударом в подбородок, отправил её в долгий нокаут. Прости, сестрёнка. Но тебе лучше полежать и как следует отоспаться. Так и мне спокойнее, и от греха подальше, как говорится.
Я уложил её поудобнее, прикрыл простынёй, поправил подушку под головой и вышел из спальни. В соседней комнате откупорил бар, пытаясь заглушить непонятные чувства внутри себя. Реально хотелось куда-то бежать, что-то делать и трахать всё, что шевелится. Не люблю я такое, люблю сам решать, как, когда и с кем мне трахаться.
Помню, как пил, очень много и очень сильно, а потом лёг на диванчик и провалился в какой-то нервный, дёрганный сон.
Проснулся рано утром. Лиза заботливо порхала по номеру, прибирая пустые бутылки и гору этикеток от съеденных мною шоколадок, и что-то напевала себе под нос. Кажется, она не обижалась. Ну и хорошо.
— О! — обратила на меня внимание сестрёнка. — Сонная красавица проснулась. Здоров ты спать, однако. Уже обед.
Она подошла ко мне, присела рядом на диван, приложила руку ко лбу, посмотрела в глаза, изучая зрачки, и удовлетворённо хмыкнула.
— Жить будешь, — резюмировала Лиза.
Я порылся под подушкой, выудил походную женскую сумку и протянул сестре.
— Держи. Только без шуток на этот раз.
— Ой. Можно подумать! — скривилась она, резво начав вытряхивать всякое барахло, в том числе автоматические шприцы с цветными маркировками. Синяя кайма, черная, красная…
— Да там всё на месте, можешь не проверять, — не удержался я от укола.
— Просто провожу ревизию, — Лиза нахмурилась. — Что-то я плохо помню, что было вчера ночью, словно кто-то выключил свет.
— Они все разные или просто такой дизайн? — задумчиво поинтересовался я.
— Разные, конечно. Я таскаю с собой набор на все случаи жизни.
— На какие такие случай?
— Случаи бывают разные, братишка. Вот вчера нам пригодился зелёненький укол.
— Ладно, — проворчал я. — А остальные?
— Чёрный — усиливает скорость работы нейронов мозга и поднимает скорость реакции. Неплохо так усиливает. Эх, нужно было вчера тебе его вколоть во время перестрелки, ты бы от пуль смог уворачиваться… — Лиза немного подумала, и добавила. — Наверное. Хорошие мысли всегда приходят опосля.
— Себе бы лучше вколола, — проворчал я, припоминая, что именно из-за её ранения всё и началось.
— Проблема в том, что побочка для организма просто колоссальная. Через сутки реципиент больше похож на дряхлый труп, с разлагающимися органами и кашей вместо мозгов. Убойная штука! Но! — она довольно улыбнулась. — Вот тут приходит на помощь зелёненький — мой Реген. Без него лучше ускоритель не использовать.
— А синий?
— А синий… — Лизка снова задумалась. — Хорошая штука. Если вколоть, ты превратишься в идеальную машину убийств — cильную, кровожадную, не чувствующую боли, жалости, не сомневающуюся. Словно одержимый или бешенный. Мы как-то запустили тройку таких тварей против полностью экипированного взвода военных. Парни потеряли двоих и ещё пятеро были сильно ранены. Люди под вот этой дрянью, — Лиза постучала ноготочком по шприцу, — пытались достать вояк, даже если у них был отстрелены ноги, руки, половина туловища. Это действительно жутко! — она мечтательно улыбнулась своим воспоминаниям.
— Ну и на хрена это в себя колоть, если ты становишься безумным монстром?
— Бывают разные ситуации, братишка. Это как средство последнего шанса, чтобы не достаться врагу и забрать с собой как можно больше противников. Да и я не говорила, что нужно колоть это себе. Мысли шире. Мы могли вколоть одному из пленных, или раненому. В следующий раз нужно будет провернуть такую штуку. Кровища будет — по всему номеру!
— Дура! — покачал я головой. — Этот одержимый сначала расправится с нашими врагами, потом с нами.
— Сам дурак! — фыркнула Лизка. — В том то и прелесть. В препарат вложена система опознавания свой-чужой. Настройка на наше ДНК. Для реципиента все носители нашего генома по умолчанию будут хозяевами. Команды они слушают хреново, ещё меньше понимают, чего от них хотят, но трогать не будут. Хозяин — это святое! А вот остальным посетителям отеля не поздоровилось бы, здесь ты прав. Но, как я уже говорила, это на крайний случай.