— А если не секрет, моя доля была бы в денежном эквиваленте какова?
— Сложно так сразу сказать, — Гордеев задумчиво прищурился, глядя в потолок. — Эту сделку не оценишь одной суммой, мы же не продаём, не занимаемся перепродажей, мы хотели оформить слияние и начать сотрудничать на мировом рынке. Это всё сложно вот так раскинуть на пальцах.
— Ну хотя бы грубо. Просто вот так, не глядя и не подсчитывая…
— Пол-лярда, — не задумываясь, выдал Гордеев. — Я думаю, в первый год мы заработали бы на этом плюс-минус полмиллиарда. Это если не считать, открывавшихся перед нами перспектив. Два с половиной миллиона я бы тебе заплатил даже не задумываясь, как договаривались, — пожал плечами Михаил.
— Серьёзно? — захлопала ресничками девушка. — Вот так, за один вечер, при том, что ничего такого не сделала?
— Я умею быть благодарным, Катя. Но и ты ведь не простая девушка с улицы, ты часть нашей семьи.
— Ладно, два с половиной миллиона — не так уж и много, если подумать, — тяжело вздохнул блондинка, утешая саму себя. — Переживу как-нибудь. Эх! Плакала моя новенькая машинка…
— За контракт с японцами получишь раз в пять меньше. Но с другой стороны, полмиллиона вечнозелёных на дороге тоже не валяются. Такой маленький утешительный приз.
— Так речь о долларах, не о рублях?! — глаза девушки стали круглыми, как два маленьких блюдца.
— Конечно. Мы же на международном рынке работаем: фунты, доллары, иены.
— Охренеть! Два с половиной миллиона долларов — это была бы моя доля? Ты не шутишь?
— Какие уж тут шутки?
— Да за такие деньги я бы ему дала и так!
— Дело в цене, да? — хмыкнул Гордеев. — Как в анекдоте.
— Нет, серьёзно, — Катя выдохнула и, немного успокоившись, пришла в себя. — Я не говорю о сексе — пошёл этот черномазый в жопу! В переносном смысле, — поспешно уточнила блондинка. — Но я могу с ним просто выпить, посидеть, построить ему глазки и поболтать. Я смогу напоить его и вырубить — ты не потеряешь свой контракт, а я свои два с половиной миллиона.
— Плюс деньги за японцев, — задумчиво добавил Гордеев, подсластив пилюлю. — Там отдельный контракт.
— Три миллиона… — завороженно прошептала девушка. — Не тупи, Михал Сергеич! Ну или давай наймём ему шлюху, в конце концов?
— Шлюху я предлагал. Он хочет именно тебя.
— Ладно.
— Что ладно?
— Скажи ему, что я согласна. Я выкручусь. Уж кого-кого, а американского негра я точно перепью. В мою студенческую молодость я могла трёх мужиков перепить. Сыграем с ним в одну игру… — хищно оскалилась блондинка. — Он ещё пожалеет, что связался с Гордеевыми!..
Катя стояла перед номером мистера Брауна, сжимая в одной руке огромную бутылку бренди, а вторую держа с занесённым кулачком, не решаясь постучать в дверь. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, прочищая мозги, постучала до трёх и, больше не откладывая, трижды у стукнула костяшками пальцев по красному дереву.
— О! Кэтрин! — американец распахнул двери буквально через пять секунд, словно поджидал её, внимательно осмотрел, лапая взглядом и раздевая, и улыбнулся своей обворожительной белозубой улыбкой. — Рад тебя видеть. Ты выглядишь бесподобно!
— Спасибо! — скромно пробормотала Катя.
Мужчина нагло протянул свои огромные лапища и заграбастал девушку, затащив её в номер. И только через секунду до Кати дошёл смысл последних сказанных им слов:
— Бренди? Как это мило, Кэтрин, прийти в гости с подарком. К сожалению, я уже пять лет не пью ничего крепче бельгийского пива…
Гордеев долго расхаживал по комнате, поглядывая на часы. С тех пор, как ушла Катя, прошёл уже час, а он всё не находил себе места. Правильно ли он поступает, всё ли верно рассчитал, не ошибается ли он. Вопросы роились в голове, а мозг просчитывал ситуации и сверял полученные данные. По всему выходило, что он всё просчитал правильно, но странная навязчивая мысль, брезжащая на заднем плане, не давала ему покоя и выбивала из колеи. Его! Гордеева! Из колеи! Это случалось очень редко.
Ох и Алекс! Ох и сукин сын! Как же он идеально подобрал девчонку! Это просто уму непостижимо. Умненькая, красивая, сексуальная, безотказная и ранимая. Такую хочется прижать к себе, окружить заботой и никогда, никуда не отпускать.
Гордеев ещё раз взглянул на часы, покачал головой, взял со стола универсальный ключ, подходящий к любой двери на этом этаже, и уверенно шагнул в сторону выхода из номера. Он дал им достаточно — целый час. Пора с этим заканчивать…
Михаил незаметно вошёл в комнату, освещённую мягким приглушённым интимным светом, и на секунду замер в дверях. Огромный обнажённый негр стоял спиной к нему, а перед ним, такая же голая, дрожа то ли от страха, то ли от холода, с раздвинутыми ногами, бесстыже вывалив на обозрение свою неприкрытую промежность и сочные груди, лежала Катя.