«Да что я сделаю, вы сами мне развернутся не даете, один вечно все зажимает, вплоть до силы, второй настолько горд, что просто не хочет помогать, третий вообще спит и не на что не реагирует, что я должен здесь сделать, когда нас уже связали и петлю надели?!»
— Парень… эй парень, — махал перед моим лицом солдат.
— А?
— Командир, он реально какой-то неадекватный.
— Я вижу. Твое последнее слово?
— Вешайте!
— К-хм. Как скажешь, — он кивнул своим и сразу двое солдат резко дернули веревку на себя. Подскочив вверх, я оказался висеть в петле задыхаясь и мучаясь от боли. Немного подергавшись, теряю сознание проваливаясь в спасительное забытье.
«Ну хоть так» — проносится последняя мысль.
Но, к моему разочарованию, это был далеко не конец. Вечером очнулся висящим в петле. Шею конечно натирало, но в остальном особого дискомфорта не испытывал.
«Какого?!» — успеваю подумать, как тут же раздается радостный возглас Зависти:
«Живой! Парни, он живой! У нас получилось!»
«С возвращением в реальный мир, смерд», — приветствовала рыком Гордыня, почти без желчи в голосе.
«Аааа… как?»
«Мы не дали тебе умереть, смертный» — радостно рыкнул Воуг.
«Умрешь ты, умрем мы, а умирать мы не собираемся!» — важно заметила Жадность.
«Как?!»
«Сейчас в тебе течет моя сила, смертный», — пояснил Воуг. — «Ты восстанавливаешься быстрее чем умираешь».
«Эээ, понятно. Но почему не чувствую боли?»
«Это яяяя. Боль мешает спать» — прошамкал Тлен и я практически воочию увидел как он переворачивается с одного бока на другой.
«Его сила заблокировала болевые ощущения. Вернее, не только болевые, а вообще все, но это частности», — пояснил Хорт.
«Зашибись. То-есть мне и убиться теперь не получится…»
«Ну почему? Получится. Только нужно придумать что-нибудь по круче обычной петли»
«Все это конечно хорошо, но что теперь делать? Как выбраться?»
«Хм…» — было мне ответом.
«И почему плачет Нод?»
«Обобрали нас перед уходом. Все что было, все забрали…» — ответил Гай, в то время как Нод тихонько подвывал и обещал кары небесные ворам поскудным.
Так мы и висели. Я трепыхался, пытаясь что-то сделать, эти предлагали разные варианты, но делом помочь не пытались.
«А давайте отрежем голову?» — поступил очередной гениальный совет.
«Идиот! — прорычал Вист, и я был с ним полностью согласен, пока он не продолжил: — У нас одно тело. Кто прикрутить голову назад, если её отделить?»
И ладно бы этим все ограничилось, но нет. Жадность перечисляла что и с кем сделает, а Гай внимательно записывал и дополнял.
«Эй! Смотрите! Еще кто-то идет».
— Увхажхаемхый, пхамхагитхе! — попытался прокричать, но…
— ААААААА!!!
«Блин. Еще один просеку кустах проложил…»
«Дожили. От меня уже самки бегают. В прошлый раз на нас так не реагировали!» — тяжело вздохнула Похоть.
«До этого мы не висели в петле, идиот!»
«А что в этом такого?» — удивился Воуг.
«Смертные очень нервно реагируют на разговаривающих повешенных» — поясняю.
Поняв, что спасение повешенных, дело самих повешенных, собрав волю, выбиваю себе частичный контроль над телом и пробую выбраться самостоятельно…
Постоялый двор «Путник»
— Ну вот и короче, иду я себе спокойно и вижу, как вдоль дороги на дереве повешенный из петли выбраться пытается! — рассказывал молодой наемник крепкого телосложения. Боевой молот за спиной, легкая пластинчатая броня, на щеке шрам. Размахивая пустой пивной кружкой, активно жестикулируя, мужчина ведал остальным о недавно увиденном. Антуража нагоняла разыгравшаяся за окном гроза.
— Да ладно! — хлопнул по столу сосед.
— Да! Нет, ну вы представляете? Он так перекрутился, так извернулся, что я прямо видел, как некоторые кости сместились, и зубами собственную петлю грызет.
— Нежить, в наших краях? Плохой знак… — покачал головой хозяин постоялого двора, разливая пиво.
— Нет, ну вы только подумайте! И ведь вполне успешно грыз.
— И что было дальше? — взволнованно спросил крестьянин.
— Ну что? Огрел я значит, эго по голове, да он и обмяк. Еще что-то хрипеть умудрялся. А с виду, свежий трупак! Даже не пойму, как воскреснуть умудрился…
— Вчера вечером на постой караван останавливался, — начал трактирщик. — Так вот, от них я слышал, что в караван какой-то странный затесался. Постоянно сам с собой говорил, постоянно что-то умыкнуть пытался, ел очень много, в драки лез, но последней каплей стало то, когда он оприходовал супругу хозяина каравана.