Мы переглянулись. Для эльфов двадцать лет — это самое начало юности… Действительно, дети.
— Понятно, — кивнула я. — Простите, что перебили, лэрд. Мы слушаем дальше.
— Дальше… а дальше они вышли из дубравы, что было зафиксировано пограничными отслеживающими заклинаниями, в ближайшей деревне купили лошадей и отправились в сторону Лютеции. Примерно через сто километров их следы исчезли. Причем все следы — магические, финансовые, любые. Просто больше никто не видел их, и все. Наши маги сумели обнаружить затухающие, на грани исчезновения отпечатки аур неподалеку от того места, где их достоверно видели в последний раз. Там расположен замок Форнаг, вернее, по словам местных жителей, развалины замка.
— Форнаг, — пробормотал колонель Брихсдорн. — Что-то я слышал о нем, где-то он в сводках проходил.
Кивком Морнэмир показал, что принял эти слова к сведению, и продолжил рассказ:
— Подойти к замку нам не удалось. К развалинам замка или восстановленному замку, все равно. Вы будете смеяться, но он, как в детской сказке, окружен непроходимой чащобой, переплетенной колючками. Разрубаешь одну плеть колючек, а на ее месте вырастают три.
— Мы бы посмеялись, да как-то не тянет, — ответил Равашаль. — Детские сказки не на пустом месте появились. А гербициды?..
— Не действуют, представьте себе. И наши заклинания тоже. Ну, вы понимаете, эльфийская магия достаточно специфична, разрушение не наша стихия, но мы попробовали. И воздействие на растения тоже попробовали. Ноль, просто ничего, никакой реакции. Я давно был знаком с Жаком, какое-то время жил в его семье, и, разумеется, попросил его о помощи.
Равашаль тем временем открыл неприметную дверцу, за которой оказался весьма обширный бар. Не спрашивая, он выбрал бутылку красного вина с юга Лации и налил полный бокал. Лэрд Морнэмир прервал свой рассказ и в несколько глотков выпил вино.
— Добавить? Дамы и господа, вы как?
Не думая долго, мы с Брихсдорном присоединились к эльфу. Да-да, я знаю, еще нет и полудня, но что-то подсказывает мне, что после этого совещания я надолго забуду о вине, трубке и кресле возле камина.
Эльф продолжал:
— Жак выяснил, что замок три года назад был продан новому владельцу, некоему Милошу Яначеку, уроженцу Праги.
— Праги! — воскликнул Брихсдорн.
— Вот именно, — кивнул лэрд. — Праги. Со времен Рудольфа Второго — рассадник мистики, черной магии и поклонения Темному.
— Что еще удалось выяснить Бельфору? — спросила я.
— Вот это мы сегодня и должны были с ним обсудить.
Молчание вновь повисло в воздухе. Я поняла, что надо брать обсуждение в свои руки, пока мои коллеги не перешли прямо к пункту «заламывание рук и перечисление достоинств покойного», и сказала:
— Ну что же, давайте будем действовать каждый в своей сфере. Я готова взять на себя изучение архивов, как заведенных в компьютерную базу, так и рукописных.
Кто-то, не поняла, кто именно, восхищенно присвистнул: в базу загружены архивы, максимум, за триста лет. В них легко разобраться, найти нужное, и так далее. Но за предыдущие примерно три тысячи лет архивы только и исключительно в рукописях — книгах, свитках, гримуарах и прочих накопителях пыли. И хорошо еще, если на какой-нибудь из древних гримуаров не наложено заклинание охраны, а то были случаи потери пальцев, ожогов и прочие неприятности… Тем временем я продолжала:
— Равашаль, ты сможешь заняться замком и его нынешним владельцем?
— Да, конечно.
— Я возьму на себя Лаваля и его подельников, которых сдал Дюнуа, — вызвался Брихсдорн. — Нормальная полицейская работа, обычные жулики, сплошное удовольствие!
— Ну, что же, а я, по-видимому, пойду со стороны Заветной дубравы, — сказал эльф. — Опять же архивы, поговорю с нашими магами, узнаю, нет ли новостей по пропавшим детям. Кому-то еще надо будет встретиться и предупредить его величество Луи?
— Видимо, мне? — с тоской вопросил Равашаль. — Лавиния, ты не хочешь составить мне компанию?
— Не хочу, — ответила я. Помолчала, глядя, как на его лицо наползает тоскливая гримаса, и добавила, — но составлю. Мне интересно посмотреть, что будет твориться в этом гадюшнике, и кто как отреагирует на информацию. Возможно, мы узнаем что-то новое, а четыре глаза — это намного лучше, чем два.
— Отлично! Я запрошу время аудиенции, и извещу тебя.
— Встречаемся здесь же сегодня вечером? — встал с места Брихсдорн. — Я смогу быть часам к одиннадцати, не раньше.
— Думаю, никто из нас раньше не вырвется, — и Равашаль протянул каждому из нас карточку с сегодняшним кодом портала.
Глава 9.
Я рассудила, что Марджори просмотрела те архивы, которые были заведены в компьютерную систему, и незачем мне делать эту работу вторично. Закажу в хранилище библиотеки пропуск в закрытый зал и попрошу Хранителя подобрать мне то, что может касаться нашей проблемы. Думаю, после обеда какой-то результат уже будет, а пока можно просмотреть, что же удалось раскопать Марджори.
Моя дорогая секретарша должна была выбрать всю информацию по ученикам и последователям неиспользуемых ныне школ и ветвей магии — от магии крови до некромантии, а также по метальным технологиям. В последнюю минуту меня что-то клюнуло, и я попросила ее также найти списки студентов, изгнанных из Академии за опыты с запрещенными технологиями, с живыми организмами или попросту за излишнюю жестокость. Когда я вошла в свой кабинет, на моем столе уже лежал распечатанный список найденных файлов с пометками по содержанию. Все-таки что за удовольствие работать с опытной секретаршей, которая тебя хорошо знает! Пожалуй, я успею пообедать дома, а не стану ограничиваться бутербродами на бегу.
Ела я все-таки в кабинете, попутно просматривая файлы. Понятное дело, общаясь со студентами, я давно научилась есть за компьютером, не роняя крошки на пульт управления. Большинство дел, разысканных Марджори, было явно не имеющим отношения к нашей истории, через три часа мне удалось отложить только девять. Но зато какие!
Два — по потомственным некромантам, не справившимся с наследием предков.
Увы, но это направление магии, казавшееся еще триста — триста пятьдесят лет тому назад весьма перспективным, оказалось сродни румяному яблоку, гнилому изнутри. В какой-то момент, когда некроманту казалось, что он достиг нового уровня в своем малоаппетитном искусстве, у него не выдерживали мозги. Самый стойкий известный в истории некромант, знаменитый Герберт Аурильякский, свихнулся в весьма почтенном возрасте, уже далеко за триста лет. Не буду вспоминать обо всех его подвигах, но его нейтрализация обошлась магической страже в десяток убитых бойцов и целиком выгоревший квартал города.
Четверо бывших магов практиковали направление магии крови, и зашли слишком далеко в своих практиках. Маги этого направления могли использовать для извлечения Силы собственную кровь, что ограничивало их возможности, или кровь жертвенного животного. Однако этим четверым показалось, что древние боги не зря требовали человеческих жертв, что вот тут они получат самую сладкую конфетку…
Еще двое оступились, практикуя ментальную магию. Удивительно, что только двое, а не больше — это направление представляется таким соблазнительно легким. Чуть-чуть подправить чьи-то желания или прочитать мысли хорошенькой сокурсницы — вроде бы и не криминал… Но когда перестаешь задумываться, этично ли слегка нажать на мозги торговца, чтобы получить вон то симпатичное пирожное бесплатно, то каждый следующий шаг ведет по лестнице вниз.
И, наконец, последнее дело из поднятых Марджори — рунная магия. Вот уж не думала, что в рунах можно отыскать криминал, но талантливые люди находятся везде.
Пропуск в закрытое хранилище библиотеки Академии ждал меня в моем рабочем кабинете, и я не стала терять времени, отправившись туда. Пешком, увы — на территории Академии даже преподавателям не рекомендуется открывать порталы, поскольку может забросить вовсе не туда, куда планировалось попасть. В Академии вообще за века ее существования накопилось немало загадок, но сейчас мне было не до них.