— Так ты пришёл на похороны их вернуть? — звучит грубо, хотя я вовсе не собиралась насмехаться, а тем более грубить.
— К сожалению, это невозможно. По условиям сделки первый взнос не подлежит возврату. Он остаётся у импортёра. — Судя по тону и взгляду Эден с радостью отдал бы мне эти деньги, если бы мог, чтобы никогда не слышать моих чёрных шуточек.
— Би. Ар. Зет, — повторяю, смакуя название. Откидываюсь на спинку кресла, скрестив руки на груди. — Это что, какая-то спортивная модель?
— Да. Заднеприводное купе с низкой посадкой, — объясняет Эден. И сразу становится прежним — харизматичным, улыбчивым продавцом. — Модель была разработана при сотрудничестве со специалистами Тойоты, поэтому внешне напоминает их «Джи. Ти. 86». Но всё же имеет индивидуальные черты и более агрессивные формы. Плюс великолепная аэродинамика и манёвренность.
— И сколько же стоит славная малышка? С учётом внесённой предоплаты.
По промелькнувшему в глазах удивлению, понимаю, что этого вопроса Эден не ждал.
— Одиннадцать тысяч. Плюс комиссионные. Обычно не больше пяти процентов. Я смогу снизить до трёх.
Что ж, я тоже люблю удивлять.
— По рукам! Через три месяца у меня день рождения. Альберт наверняка хотел устроить мне сюрприз. — И устроил! Сначала умер, потом оказался богачом, а теперь ещё это. Ни на секунду не верю, что дорогущий спорткар предназначался мне. — Не пропадать же деньгам, — я с улыбкой протягиваю ладонь для рукопожатия.
Эден пристально смотрит на меня с изумлённой полуулыбкой. Затем встаёт и, перегнувшись через столик, целует кончики моих пальцев.
— Ты восхительна, Мэдисон.
О, да. Впервые я с ним полностью согласна и не спешу убирать руку.
========== Cinq ==========
Сотовый телефон тихо, но настойчиво нарушает тишину кабинета. На экране светится незнакомый номер. Я борюсь с желанием сбросить звонок, но всё-таки отвечаю.
— Мэдисон? — уточняет Эден.
— Привет, — с облегчением выдыхаю. Я слишком занята, чтобы быть сейчас обходительной с теми, кто жаждет уболтать меня на покупку какой-нибудь ерунды.
— Что-то случилось? — отчётливо слышу нотки беспокойства.
— Почему ты так решил?
Он отвечает не сразу:
— Мы договорились встретиться. Ты не приехала и не позвонила.
— О боже! Который сейчас час? — торопливо ищу взглядом циферблат. Мысленно проклинаю себя, когда вижу время. Надо было поставить напоминание. — Чёрт, прости. Заработалась. Совсем вылетело из головы.
— Ты дома? — после короткой паузы интересуется Эден.
— Да, но я мигом. Через полчаса буд…
— Не торопись. У меня сейчас новая встреча, — перебивает он. — Если хочешь, могу завезти документы к тебе, — голос чуть отдаляется, словно Эден говорит не в телефон. Наверняка сверяется с записями в ежедневнике. — Часа через два. Не возражаешь?
Конечно, я не возражаю, но мне ужасно неудобно.
— Послушай, это вовсе не срочно. Мы можем договориться на любой другой день…
— Адрес в документах указан верно? — не слушает он. — Камерон драйв девятнадцать, Бертон?
— Да, но…
— Заодно привезу ключи. Твой брат сможет подъехать к нам в любое время и забрать машину со стоянки.
Понимаю, что спорить бесполезно. Заглядываю из проёма в гостиную — за два часа успею закончить чёртов отчёт и заодно прибраться.
— Хорошо. Только позвони, когда будешь выезжать.
Конечно же, он не звонит. Зато приезжает точь-в-точь, как обещал — ровно через два часа. И с бутылкой вина.
Я как раз сижу на веранде, пью кофе и любуюсь, как солнечный диск стыдливо прячется за макушками деревьев, успевая раскрасить небо киноварью. Вернее, теперь уже любуюсь Эденом, выходящим из серого внедорожника. Длинное, почти по щиколотку, тёмное пальто нараспашку ему удивительно идёт. Делает фигуру выше и статней, что ли. Впрочем, за все три раза, что я видела Эдена, включая сегодня, можно с уверенностью сказать — ему абсолютно всё к лицу.
— Хорошо смотришься, — Эден выразительно оглядывает меня с ног до головы, лихо перескакивает через ступеньки и, оказавшись рядом, вместо рукопожатия целует в щёку. Так просто и естественно, словно мы с ним старые знакомые.
Я буду жуткой ханжой, если попытаюсь возмутиться. И страшной лгуньей, если скажу, что мне не понравилось его мягкое прикосновение и аромат кедра — лёгкий и напористый, как сам Эден. А в том, что сорок пять минут потратила на выбор платья, не признаюсь никому даже под пыткой.
Эден протягивает мне серебристую картонную папку со «звёздным» логотипом «Субару» и одновременно размахивает бутылкой.
— Это, чтобы отпраздновать сделку.
Последний раз, когда я покупала автомобиль, продавец не был даже вдвое услужлив. И, чёрт побери, мне льстит такое внимание, хотя до сих пор не понимаю, чем его заслужила. Эден гораздо моложе меня, поэтому обычный флирт можно точно не брать в расчёт. К тому же, как выяснилось ещё в прошлую встречу, он вовсе не агент по продажам, а управляющий автосалоном, так что вряд ли его зарплата напрямую зависит от количества заключённых сделок. А значит, лебезить перед клиентом нет смысла. Но причина обязательно есть, и мне ужасно хочется её знать.
— Думаешь, у меня не найдётся, что выпить?
— Уверен, что да. Но это вино вкуснее.
Мне нечего возразить, поэтому побеждённо поднимаю руки. И следом жестом приглашаю его войти.
Эден идёт к раскрытой входной двери и вдруг останавливается. Оборачивается ко мне и чуть тише произносит:
— Я всю неделю думал о тебе.
Не успеваю замедлить шаг и почти налетаю на него, стоящего в проёме. От волнения сглатываю, пытаясь отшутиться:
— Хорошо или плохо?
— Много.
========== Six, sept ==========
Мы сидим на кухне с одним единственным включённым рожком на стене. Света от него немного, зато уютно. За окном почти ночь, но спать не хочется. И я не спешу выпроваживать засидевшегося гостя. В отличие от меня ему точно завтра рано вставать — рабочая неделя в самом разгаре. Но Эден на удивление гармонично вписывается в моё добровольное одиночество, не нарушая его. И я ловлю себя на мысли, что не хочу, чтобы он уходил. Потому как могу развлекаю: нарезаю ещё сыра, добавляю на блюдо фруктов, позволяю Эдену наконец-то открыть бутылку, которую он принёс с собой — после того, как мы вместе приговорили одну из моих. И ни на минуту не замолкаю. Эден — чертовски притягательный собеседник. Кажется, я рассказала ему всю свою жизнь.
— Не знала, что из черники делают вино.
— Ага. Мой приятель в Сент-Джоне. Начал забавы ради для себя и друзей, потом набил руку. Теперь продаёт. Говорит, теоретически это возможно из любых забродивших ягод.