– Мне надо… Кто-нибудь из менеджеров…
Полина не знала, кто ей нужен.
– Нельзя, – повторно короткий ответ.
И все тот же устремленный вдаль взгляд.
– Моя фамилия Звонарева. Это фирма моего отца.
Человек в черном перестал раскачиваться с пятки на носок и наконец-то посмотрел на Полину. В его взгляде был интерес, обычно проявляемый к известным личностям.
– Мы не работаем, – сообщил он.
– Но кто-то же должен здесь быть!
– Галина Петровна, – сказал страж. – Это главный бухгалтер. А больше нет никого.
Пустынный коридор. Везде погашен свет. Двери кабинетов заперты, только одна распахнута настежь. В кабинете за столом сидела немолодая уже женщина. Стол девственно-чист. Ни единой бумажки на нем. Ничего.
– Вы Галина Петровна?
– Да. А вы кто?
– Я Звонарева.
И тотчас же быстрый заинтересованный ответный взгляд, точно такой, как у охранника на входе. Женщина понимающе кивнула, скорбно поджав губы, одной лишь мимикой выразив соболезнование. Полина стояла перед ней, теребя ремешок своей сумки.
– Вы главный бухгалтер?
– Да.
– Я даже не знаю, к кому обратиться…
Женщина молчала.
– Я пришла потому, что мне некуда идти… Я осталась без денег… То есть совсем без денег… совершенно…
По-прежнему молчание в ответ.
– Может быть, я смогу что-нибудь здесь получить?
– Как это – «получить»? – недобро осведомилась женщина, как будто угроза вплотную подступила к ее личному кошельку.
– Это фирма моего отца…
– На счету у фирмы нет ничего. Да и фирмы как таковой уже нет.
– Как это – нет? – не поверила Полина.
– Развал, банкротство, крах – можете назвать это как угодно.
У Полины, наверное, был такой растерянный вид, что ее собеседница поняла наконец – Полина не в курсе.
– А вы не знали?
– О чем?
– Что фирма развалилась.
– Н-нет, – с запинкой ответила Полина.
Галина Петровна вздохнула и посмотрела на нее почти с сочувствием.
– Сплошные долги, – сказала женщина. – Мы уже сидели без работы… Последнее время…
«Последнее время» – это незадолго до смерти отца. Полина поняла.
– Отдали за долги наш транспорт. Весь. Нас уже нет. Понимаете? Даже вот этот стол, – Галина Петровна провела ладонью по столешнице, будто смахивала несуществующую пыль, – он уже нам не принадлежит. Вы обратили внимание на то, что здесь никого нет? Все разбежались. Я как на работу хожу сюда каждый день только потому, что меня все равно найдут. Из-под земли достанут. Главбух не имеет права исчезнуть. Вот я и сижу. Жду неизвестно чего! – с ожесточением завершила она свою тираду.
У кого-то там проблемы, а ей придется отвечать, так это следовало понимать.
– Что же дальше? – растерянно сказала Полина.
Все это было для нее полной неожиданностью.
Собеседница ей не ответила. Подразумевалось, что и так все ясно.
– И большие?
– Что – «большие»? – не поняла Галина Петровна.
– Долги.
– Большие. Тысяч двести или триста.
– Долларов?
– Ну не рублей же. Но этих денег уже нет. Нечем платить. Вы с вашим отцом, кстати, были в одной квартире прописаны?
– Да.
– А квартира на кого записана?
– В смысле?
– Кому принадлежит?
– Никому. Государству.
– Не приватизированная, что ли?
– Да.
– Это хорошо, – сказала Галина Петровна. – Это значит, что никто ее у вас не отберет. Хотя бы даже и за долги.
Она видела Полинино счастье там, где сама Полина ничего не понимала.
– Как же так! – сказала растерянно Полина. – Папа работал… Все было хорошо… И вдруг он всем вокруг должен!
– Так бывает. Еще и не такое случается.
– Но каким образом?
– Девушка, не надо здесь нагнетать! – нахмурилась главбух. – Мое дело было бумажное, и я за свои бумаги отвечу. А что там еще происходило…
– Что такое – «еще»?
– Я ничего не знаю! – быстро и четко сообщила Галина Петровна, обозначая ту границу, которую она не переступит ни при каких обстоятельствах. – Мое дело было – бумажная работа! А все остальное – это ваш папа. Его заместитель…
– Какой заместитель?
– Должность его называлась «коммерческий директор». Зовут Борис Евгеньевич.
– А он тоже – не ходит?
– Куда не ходит? – не поняла Галина Петровна.
– На работу.
– Он уволился.
– Давно?
– Шестнадцатого числа.
Полина вскинула голову.
– Да, – сказала Галина Петровна, – в тот самый день.
В день, когда убили Звонарева.
– Скажите, значит, его убили за долги?
– Я не знаю.
– Ну не бойтесь же вы меня!
– Я не знаю! – повторила Галина Петровна, повышая голос. – Мое дело было – бумажная работа! И у меня все всегда было в полном порядке!