Потянуло сквозняком — приоткрылась невидимая мне дверь.
Линда вскочила, скрылась за ширмой, и до меня донесся ее голос:
— Ваше величество!
— Целитель сказал, что мои гостьи уже пришли в себя, — произнес Карл. — Я хочу поговорить с ними.
— Разумеется, ваше величество. А я пока распоряжусь, чтобы лейри приготовили завтрак.
Линда легко откатила в сторону ширму, и я наконец-то увидела подругу. Она все ещё оставалась бледной, под глазами залегли синие круги, волосы растрепались.
— Я могу идти, ваше величество?
— Да, да, конечно, — несколько нетерпеливо ответил Карл.
Я перевела взгляд на него и прикусила губу: рядом стоял Леон. В ужасе представила, как выгляжу после ночных событий (наверное, ничуть не лучше Элли: бледная, с кругами под глазами и растрепанными волосами) и испытала огромное желание забиться под одеяло. Линда скрылась за дверью, Карл стремительно преодолел расстояние до кровати Элли и склонился над невестой. Я деликатно отвернулась.
— Рад, что с вами все обошлось, — негромко произнес Леон, опускаясь в кресло у моей койки.
Я вспомнила голос, уверявший ночью, что все в порядке.
— Это были вы. Вы спасли нас, ваше величество!
— Думаю, здесь и сейчас можно отбросить церемонии. Вы и сами почти справились, Джемма.
Он сжал мою ладонь в своей, и сердце сначала пропустило удар, а потом заколотилось быстро-быстро.
— Не справилась, — горько признала я. — У меня закончились силы.
— Леон подхватил вас почти у самой земли, — голос Карла срывался, — если бы не он… больше магов поблизости не было.
— А стража? — спросила Элли. — Почему стража не заметила пожар? Ведь на тех этажах, где нас поселили, должны проходить с дозором караулы, верно?
Король понурился.
— Это я виноват. Думал, что уже обнаружил злодейку, и велел страже выставить ее из дворца. Этим охранники и занимались. Те самые, которые следили за двумя этажами. Так что учуять дым было некому, а снаружи огонь заметили не сразу. Да и разгорелось пламя слишком быстро. Дознаватель сказал — мощное заклинание.
— Кого выставили? — изумленно в унисон воскликнули мы с Элли.
— Зарину. Она попыталась применить ментальную магию к другой участнице. Но пусть лучше вам расскажут обо всем свидетели.
— Какие свидетели? — не поняла я.
— Мы, — ответила величаво выплывшая из стены Гильеза. — Как и условились, я следила за Зариной, а мой супруг — за Диной.
Людвиг, предусмотрительно зависший в воздухе подальше от жены, молча кивнул.
— Дина умылась и улеглась спать. А вот Зарина вела себя очень подозрительно…
Оставшись в своих покоях в одиночестве, Зарина не торопилась готовиться ко сну. Ночная рубашка так и лежала на разобранной горничной постели, а конкурсантка расхаживала по комнате, закусив в волнении губу. Гильеза притаилась за люстрой и подсматривала. Наконец, часы пробили полночь. Зарина хмыкнула и направилась к выходу. Покойная королева последовала за ней. Вместе они спустились на один этаж, проследовали по коридору, где Зарина остановилась у одной из дверей и постучала. Ей никто не ответил, тогда она постучала ещё раз, сильнее.
— Кто там? — произнес заспанный голос.
Тут Гильеза поняла, к кому пришла Зарина. К Дине, той самой девушке, за которой следил Людвиг.
— Открывай, надо поговорить.
Дверь приоткрылась, Дина просунула голову в щель.
— Ты? Зачем пришла?
— Впусти меня.
Зарина говорила медленно, но повелительно, и Дина отступила, словно зачарованная, пропуская соперницу внутрь.
— Слушай меня внимательно. Завтра вечером объявят результаты голосования. Если ты пройдешь в следующий тур, а я нет, то ты откажешься от дальнейшего участия. Поняла?
Дина размеренно кивала в такт словам, ее глаза остекленели, челюсть отвисла. В зрачках Зарины горели алые огоньки.
— Вот тут-то мы и поняли, что происходит, — завершила свой рассказ Гильеза. — Людвиг бросился к Карлу, сообщил ему, что одна из конкурсанток пытается заколдовать другую. Карл тут же позвал стражу и отправился в покои Дины. Зарину застали на месте преступления.
— Она так хотела стать королевой, — пояснил Карл. — Полагалась на свой колдовской ментальный дар, унаследованный от прабабки. Думала, что сумеет зачаровать меня.
Элли сжала кулаки.
— Хорошо, что ее уже вышвырнули из дворца!