— Бонни Сильвер!
— Это я. А кто… и где вы? — Бонни покрутила головой из стороны в сторону.
— Я друг, и я рядом. Я рад, что ты наконец явилась.
Бонни осмотрелась, пытаясь уловить хоть какое-то движение.
— Вы ждали меня?
— О да. И очень давно. Мерлин рассказывал, что ты появишься.
Бонни вгляделась в дерево, но по-прежнему ничего не заметила.
— Мерлин вам рассказывал? Откуда он мог знать, что я приду сюда?
Голос посерьезнел, хотя и остался таким же дружелюбным.
— Пророчества Мерлина о твоем появлении хорошо известны. Даже в совсем давние дни он пел песни о том, как ты придешь.
— В давние дни? — Бонни вскинула голову, пытаясь разглядеть говорившего в гуще листвы. — А сколько вам лет?
— Приготовься. Я выхожу.
Дерево снова зашелестело. В проеме раздвинувшихся веток показалась голова дракона.
Бонни судорожно выдохнула и сделала шаг назад.
— Не пугайся. Как видишь, мы одного рода. Я дракон из самых первых драконов, а значит, твой главный предок. — Дракон спустился с дерева. Казалось, он поплыл над землей; его огромные когтистые лапы выдавливали ямы в травянистой земле. — Многие люди убегают при виде меня, но, поскольку ты сама дракон, тебе не стоит бояться меня.
Бонни охватил страх. Ноги у нее задрожали, она с трудом дышала, но приложила усилие и скрыла дрожь в голосе.
— Но… я не дракон… то есть не совсем.
Казалось, дракон подавил смешок, хотя голос его по-прежнему звучал сладко:
— Не дракон? — Его длинная шея скользнула Бонни за спину.
Бонни знала, на что он смотрит, но не дрогнула.
— Я никогда раньше не видел человека с такими красивыми крыльями. Уверена, что ты не дракон? — Дракон вежливо хмыкнул, и на траву полетел сноп искр.
— Я и человек, и дракон.
— То есть антрозил.
— Вы знаете это слово?
— Ну конечно. Я знаю о делах твоего отца и о его альянсе с этими хитрыми ребятами Девина. Антрозил — прекрасное слово, но что касается тебя, ты ошибаешься. Ты куда больше дракон, чем человек. Я слышал, ты носишь рюкзак, чтобы прятать крылья, но своей чешуей едва ли ты сможешь кого-то обмануть.
— Чешуей? О чем вы говорите?
Дракон мотнул головой:
— Господи, да о чешуйках на лице. У нас, драконов, они вместо кожи. У тебя особенно симпатичны красноватые вокруг глаз. Жаль, что на теле таких нет.
Бонни схватилась руками за щеки. Кожа у нее стала грубой и скользкой, как шкура змеи, разделенная сеткой трещин на неправильные квадратики.
— Откуда у меня взялась чешуя? Это ужасно!
Дракон помрачнел:
— Ужасно? Почему же? Ты считаешь, что драконы уродливы?
У Бонни перехватило дыхание. Она опустила руки и нервно сжала их в кулаки.
— Нет… не уродливые. Просто это…
— Ты стыдишься. — Дракон сочувственно кивнул. — Ты привыкла к человеческой коже и боишься, что другие будут думать о твоем новом облике.
Бонни закусила губу. Она не знала, что ответить. Может, она и впрямь устыдилась? Да и кого бы не смутило появление вместо кожи чешуи?
Дракон мотнул головой в сторону пруда:
— Мой пруд — не лучшее из зеркал, но показывает оно верно. Посмотри на себя. Ты куда красивее, чем раньше.
Прижимая руки к щекам, Бонни сделала шаг к пруду, но едва только уловила блеск его поверхности, как застыла на месте. Зеркало. Я что-то помню о зеркале.Она потерла кожу, и кольцо попало в расщелину между двумя чешуйками. Она опустила руку, бегло глянула на турмалин. Он пульсировал! Ритмично менял оттенки красного цвета.
На Бонни с гулом нахлынул поток воспоминаний — ее с Билли миссия, поэма Мерлина, предупреждение относительно зеркал. Только она не могла точно припомнить слова.
— Я… я не хочу смотреть. — Голос у нее дрогнул, и она отвела взгляд и от пруда, и от дракона.
— Боишься того, что можешь увидеть?
Этот простой вопрос прозвучал едва ли не вызовом. В голову Бонни пришел знакомый образ: дерево, тропический рай… и искуситель. Она, вскинув голову, вызывающе посмотрела на дракона:
— Кстати, а кто вы такой? Почему так стараетесь заставить меня посмотреть в зеркало?
Дракон вскинул бровь и отвел голову назад.
— Во всяком случае, мне лично ничего не надо. Я подумал, что ты хотела бы посмотреть, какой стала красивой. Смотри или не смотри, меня это не волнует.
Бонни пригляделась к корявому старому дереву. Может ли оно в самом деле быть таким старым? Как она, не выдавая своих подозрений, может выяснить, кем на самом деле является этот дракон? Она сложила руки за спиной:
— Итак, Мистер Дракон, если вы мой предок, не думаете ли вы, что я должна звать вас по имени?
— Мистер Дракон меня вполне устраивает, потому что я первый дракон и, скорее всего, буду последним. — Дракон высоко вскинул голову. — Но, если хочешь, поскольку я и первый и последний, можешь звать меня Альфа или Омега.
Бонни подавила вздох. Она раньше слышала названия этих греческих букв. Альфа и Омега — так назывались входные двери в лабораторию ее отца в пещере. Совпадение? Что это все могло значить? Она попыталась копнуть глубже.
— М-м-м… Альфа, а что это за дерево? Оно такое же старое, как и вы?
— Да. Оно тысячелетиями служило мне домом.
Бонни уставилась на яблоко на конце ветки.
— И много фруктов оно приносит?
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— А почему сейчас тут только одно? — Она показала пальцем на одинокий плод.
Дракон приподнял переднюю лапу и оскалил клыки. В его чешуйчатой лапе материализовалось еще одно яблоко, точно такое же, как и на дереве.
— Как только плод появляется, кто-то срывает его.
Яблоко внезапно исчезло.
— В свое время дерево всегда было усыпано плодами, но в те дни в сад заходили только два человека. А теперь, когда вокруг миллионы людей, дереву приходится постоянно плодоносить.
— Миллионы людей? Я не вижу ни одного.
— И все-таки они здесь. Они прогуливаются в мире живых. Они не могут увидеть это дерево, но без устали пожинают его плоды.
— А почему я могу его видеть? И почему никто не сорвал это яблоко?
Дракон сделал шаг вперед, вдавив когтистую лапу в мягкую почву. Затем вытянул ее, позволив траве медленно подняться, но стебли уже не смогли выпрямиться в полный рост. Отпечатки когтей остались.
— Ты вышла из своих владений и вступила в мой мир. Здесь ты видишь вещи такими, каковы они на самом деле, — обнаженными, без внешних прикрытий. Это дерево в твоем мире скрыто, хотя люди охотно пользуются его плодами. Даже в данный момент они проходят мимо тебя, но именно этот плод они сорвать не могут. Он существует только здесь, в мире откровения. И только ты можешь взять его.
— Ну а я не хочу. — Бонни отвернулась.
— Очень хорошо. Когда захочешь, оно будет ждать тебя.
— Я знаю, что это такое. И никогда не захочу.
— Это ты сейчас так говоришь. Все это я уже слышал раньше. В конце концов все пожинают мой урожай. Я точно знаю, что в прошлом ты срывала фрукты с моего дерева. Это только вопрос времени, когда ты потянешься за ним снова. — Дракон подмигнул.
Бонни решительно скрестила руки на груди и прищурилась:
— А я тебя вычислила, МистерДракон. Ты не Альфа и не Омега. Ты первый дракон, а на самом деле падший ангел.
— Да, я дракон, как и ты. Падший? Снова да — так же, как и ты. — Дракон почти уткнулся головой в Бонни, прожигая ее горящими глазами. — И если уж ты узнала меня, то поймешь, что мои действия — не то, что ты думаешь. Я уверен, ты слышала, как люди говорят: «Драконы среди нас». Ну, они считают, что среди них обитают драконы — безжалостные бандиты городских джунглей, продажные политиканы на высоких местах, похитители детей на темных улицах. А истина в том, что в каждом человеке живет дракон, и тебе предоставляется уникальная возможность почувствовать это на своей коже. — Дракон снова подмигнул. — Ты рождена, чтобы пользоваться моими фруктами, ты брала их каждый день своей жизни и снова сорвешь. Это всего лишь вопрос времени.