— Пять букв послали меня на три. Так что я вернулась! — радостно отчиталась я, глядя, как при виде бабочки мордовороты расступились, аки воды перед Моисеем.
В зале, куда меня торжественно проводили, было прохладно, ибо встретили меня не с караваем и кокошником, а с короной и вопросительным взглядом.
— Ита-а-ак, как успе-е-ехи? — поинтересовался принц, приподнимая брови, пока стоящая по периметру охрана тихонько давилась от смеха, пытаясь скрыть улыбки. Огромное круглое зеркало, почему-то стоящее в самом центре зала, было при мне накрыто черной тканью. Пока свита исполняла приказ, его высо-о-очество смотрело на меня так, словно только что сделало большую гадость. Странно, но я не видела спутниковой антенны на сто пятьдесят восемь каналов.
— Это твоя работа? — возмутилась я, ища глазами бабочку, которая только что порхала рядом со мной. Но бабочки, как ни странно, не было. Ни бабочки, ни мухи, ни волшебной пыльцы. Хм…
— Что име-е-енно? У нас зде-е-есь даже му-у-уха не пролетит! — на меня посмотрели очень выразительным и коварным взглядом.
— Бабочка! Зеленая! — я подозрительно сощурила глаза. Вместо ответа брови снова вопросительно приподнялись.
— Коне-е-ечно, не-е-ет, — широко улыбнулись мне, разводя руками и изображая негодование. — Ка-а-ак ты могла такое поду-у-умать? Я здесь соверше-е-енно ни при чем! Наверное, она подумала, что ты цвето-о-очек и привяза-а-алась к тебе! А сейчас взяла и улете-е-ела! Мухи о-о-очень любят цветы! Я же говорил, что наш цветочек — к деньгам, а вы мне не верили! Как вам не сты-ы-ыдно!
— Ладно, — задумчиво отозвалась я, пока мрачная охрана тихо похрюкивала, стараясь сохранить непроницаемость лиц и суровость взглядов. — Отчитываюсь. Объявления расклеены.
— Раскле-е-ены? Надеюсь, что везде-е-е? — переспросили меня, подпирая голову кулаком и глядя на меня с такой надеждой, словно именно мне выпала честь бросить ему спасательный круг. — По всему ле-е-есу? На каждом де-е-ереве?
— Нет, не на каждом! Кстати, люди очень ими заинтересовались, — авторитетно сообщила я, вскидывая голову. Просто, как все гениальное! Пришла, наспамила, сбежала!
— Ты хочешь сказать, что виде-е-ела надежду в их глазах? Это очень хорошо-о-о. Ты о-о-очень помогла людям! Молоде-е-ец! Тут тебе и де-е-ерево, и бума-а-ажка…
У меня такое чувство, что, если он еще раз так на меня посмотрит, мне срочно понадобится противоядие!
— Ты издеваешься? — нахмурилась я, стараясь не отводить взгляда. Я уже хотела скакать веселым зайчиком, занюхивающим радость ромашкой, а надо мной тут глумятся.
— Да ты что-о-о? Ни в коем слу-у-учае! Я в тебя ве-е-ерил! Какая же ты молодчинка-а-а! Кто бы мог поду-у-умать! — нежно улыбнулись мне, выражая взглядом всю вселенскую признательность. — Не-е-ет, ну вы только посмотрите! Во-о-от! Во-о-от как нужно рабо-о-отать! Ты просто пре-е-елесть, детка!
Нет, ну я все понимаю, но… Черт, сердце екнуло, а я даже непроизвольно смутилась и покраснела от такой неожиданной похвалы. Предательский румянец покрывал мои щеки, а смущение требовало, чтобы я скромно опустила глаза.
— Я про-о-осто поражен! — похлопали мне, а потом отдали приказ охране: — Скажите, чтобы не закрыва-а-али ворота! Сейча-а-ас зде-е-есь будет це-е-елая толпа-а-а! Нет, ну ты просто сокро-о-овище!
Я чувствую, что сейчас непроизвольно замурчу от удовольствия. Как странно! Меня похвалили, а я тут уже растеклась кисельной лужицей по паркету… А все почему? Потому, что хвалят редко. Все воспринимается как должное! Приготовила новое блюдо мужу, убилась об плиту, потратила три часа, а потом спрашиваешь: «Ну как, вкусно?» И думаешь, что сейчас тебе выдадут восхищенное: «Это просто божественно, дорогая моя! Я никогда такой вкуснятины не ел! Ты ведь так старалась! Какая же ты молодчинка! Я тебя так люблю!» И если «угу» с набитым ртом считается всем вышеперечисленным, то судьба осчастливила меня мужем-междометием, знающим только предлоги ничего не делать и местоимение в виде дивана. Совет да любовь. Не знаю, как насчет любви, но совет мне точно нужен. Желательно, квалифицированного юриста по разделу имущества.
— Ну… — заерзала я на месте. Любая похвала в женской душе превращается в пахлаву. Медовую. С орешками. — Не целая толпа, конечно. Но минимум человек пять — семь… Для первого дня это вполне приличный результат, между прочим! Нет, ну может получиться и больше!
— Ка-а-ак я мог в тебе сомнева-а-аться! — восхищенно вздохнул венценосный гад. — Охрана! Скажите, чтобы поставили побольше сту-у-ульчиков в коридоре! Чтобы посетителям было комфо-о-ортно! Или мы сра-а-азу будем на них цеплять доспе-е-ехи, выдава-а-ать мечи и показывать, где можно гра-а-абить? Как ты ду-у-умаешь, детка? Ты же у-у-умница, мне о-о-очень важно твое мнение!