Все эти попытки переделать правительство были неизбежно несовершенны, и их должны были устранить правительства-преемники. По своей природе переделыватели были весьма авторитарны, и многие люди быстро уставали от самодержавия или авторитаризма. В девятнадцатом веке неоднократно совершались покушения на Наполеона, Бисмарка и принца Ито. Их политика вскоре выглядела устаревшей. Это было верно и в отношении последствий Первой мировой войны, когда многие люди пытались найти способ вернуться к "нормальной жизни". Также после революций Рейгана и Тэтчер многие политические деятели начали искать более легкую и менее жесткую, но, возможно, даже более глобализированную версию того же подхода: Клинтонизм и "Новые лейбористы" Тони Блэра были версиями этого модифицированного и демократизированного подхода, и впоследствии были осмеяны как "неолиберальные" в новой волне ответной реакции.
Существуют обстоятельства, при которых, возможно, уникально, в большой и технически развитой стране усилия государства по координации исследований и производительности приводят к резкому росту производительности. Так, в частности, обстояло дело в уникальных условиях Соединенных Штатов середины XX века, чье развитие производительности шло по обратному U-образному пути по отношению к форме глобализации: Американская производительность росла по мере ослабления глобализации, создавая условия, в которых, начиная с 1950-х годов, глобализацию можно было рассматривать просто как подражание Соединенным Штатам. Но такой расклад не является обычным правилом, и он вытекает из особых обстоятельств межвоенной деглобализации мира.
Кризисы подталкивают к большей и более технически трансформированной глобализации не просто из-за потребности в товарах или продуктах, которые сложны и производятся на большом расстоянии. Учитывая остроту вопроса предложения, ответом на этот вызов может стать попытка - по крайней мере, в крупных, технически развитых странах - сделать производство более автаркичным. Более глубокая привлекательность процесса глобализации заключается в предложении большого количества различных экспериментальных полей: как можно решить конкретные задачи? Заимствование или присвоение технологий и подходов к управлению помогает обеспечить адаптацию и использование знаний новыми способами: а затем происходит еще большее заимствование.
Способность технологий к трансформации будет способствовать повышению производительности и росту (g). Это должно сделать государственные расходы более доступными - но только в том случае, если они будут направлены эффективно и результативно. Трансформация напрямую ставит вопрос о том, могут ли правительства компетентно предоставлять услуги: необходима революция в правительстве.
Предприниматели также пытаются внедрить новые методы контроля, используя или разрабатывая новые формы собственности, используя правовые формы, часто заимствованные из зарубежных образцов: акционерное общество в середине XIX века, которое сделало возможным создание железной дороги и пароходной революции; или оффшорная финансовая корпорация в 1970-х годах. Политическая власть будет критически важным вопросом в перестройке взглядов на собственность в то время, когда предприниматели пытаются использовать расширенные понятия собственности и контроля в попытке преобразований. Существует ли сегодня "необходимость" разрушить контроль над интеллектуальной собственностью? Требуется ли утверждение власти - новый авторитаризм и принуждение? Мы можем видеть этот вопрос в том, как Си Цзиньпин заново открывает для себя пропаганду "всеобщего процветания" Мао Цзэдуна 1950-х годов, как китайское государство пытается обуздать Джека Ма, или в обещании Владимира Путина, что "российский народ всегда сможет отличить истинных патриотов от подонков и предателей. Но это та же самая динамика, которая заставляет правительства пытаться контролировать эксцессы Джея Кука или Бетеля Строусберга.
Прошлые кампании и историческая чувствительность находят постоянный отклик в настоящем. Например, кампания китайского правительства против технологических гигантов критикует культуру развлечений, которая разрушает физическое и психологическое благополучие. Молодые люди пристрастились к играм, что приводит к интеллектуальному притуплению, а также к физической близорукости. Tencent торгует "духовным опиумом». Мобилизация правительства явно напоминает о разрушении социального и политического порядка Китая в XIX веке импортным опиумом в век унижения. История может быть использована здесь, как и в путинской России, для распространения недоверия и создания впечатления, что прошлое и будущее - это неумолимая и неизбежная история конфликта между народами, в которой выигрыш для одного обязательно происходит за счет потерь для другого.
Такие утверждения могут быть проверены анализом и данными. Таким образом, критерии благосостояния могут служить проверкой того, как осуществляется государственный контроль, кем, и для чьего блага. Общее благо также находится в центре обсуждения вопроса о том, ограничивает ли патентная защита возможности стран всего мира увеличить производство вакцины Ковид. Контраргумент заключался в том, что производство вакцины зависит не только от правильной формулы, которую можно легко скопировать, но и от гораздо более широкого набора практик и взаимодействий. Например, может иметь место чрезмерная защита интеллектуальной собственности, в частности, как следствие развития законодательства США с последних лет двадцатого века, которое трактовало компьютерные программы как патентуемые продукты, а не как истинные алгоритмы. Размышления о реформе или лучшем распространении идей сразу же поднимают вопрос о том, как учиться. Обучение является основным результатом кризисов глобализации, и нам необходимо подумать о том, как мы можем учиться более эффективно.
Основные социально-экономические проблемы, которые были выдвинуты на передний план в ходе последнего вызова, шока Ковида 2020 года - первоначальный страх перед дальнейшей дефляцией, а затем тревога по поводу стремительного роста инфляции - на самом деле не были сразу связаны с процессом глобализации. На протяжении десятилетий граждане богатых стран беспокоились о росте расходов на образование, здравоохранение, уход за стариками (быстро растущая демографическая группа) и жилье. Пандемия оказала сильное давление на каждую из этих сфер, что имело как краткосрочные, так и долгосрочные последствия. Образование было нарушено, школы и университеты были закрыты из-за опасности заражения. Обучение перешло в цифровой формат, но для некоторых (более обездоленных) учащихся доступ к нему оказался невозможен или проблематичен. Таким образом, усилилось неравенство жизненных обстоятельств. Здравоохранение было немедленно перегружено уровнем тяжелой инфекции и смертности. Кроме того, вероятны долгосрочные последствия пренебрежения другими заболеваниями, связанными с кризисом, недостаточного лечения хронических заболеваний и отсутствия диагностики новых болезней. Старики в домах престарелых заражались по мере того, как пациентов переводили из больниц. Кризис пролил яростный критический свет на управление системой ухода за пожилыми людьми и заставил многих стареющих людей не думать о таких домах как о своем будущем. Тесное и некачественное жилье способствовало распространению болезней. Большое количество более благополучных людей покинуло внутренние города и искало больше места в новых местах, где они могли бы работать удаленно.
В этих областях кризиса и вызова технология предлагала возможности улучшения или выхода из него. В каждом случае решение не ограничивается национальными границами. В сфере образования был расширен доступ к высококачественным учебным материалам в электронном виде. В здравоохранении - телемедицина и применение искусственного интеллекта для оценки проблем общественного здравоохранения. Образование и здравоохранение, если они предоставляются в цифровом формате, могут осуществляться с противоположного конца света. Что касается ухода за пожилыми людьми, то здесь больше обсуждалось, как можно использовать ИТ (и роботов), чтобы помочь большему количеству людей оставаться в своих собственных домах. А в сфере жилищного строительства открылись новые перспективы для цифровых кочевников, которые могут работать удаленно из разных уголков мира. Технологии и глобализация в совокупности дали мощные ответы, как и в прошлые кризисы. Урок тогда был прост, как и сейчас: глобализация улучшает жизнь.
Сочетание технических и географических изменений всегда требовало компетентности, а это требовало адаптации и обучения: смотреть в будущее, извлекая уроки из мрачного прошлого. В мрачном 1919 году Кейнс опасался, что "[все это] делает все более вероятным, что все должно стать хуже, прежде чем станет лучше". Но мы учимся больше всего тогда, когда настоящее наиболее мрачно.