Логико-экспериментальный метод не дает знания о «сущности» вещей, о «необходимых» связях между ними. Этот метод дает сугубо вероятностное знание; устанавливаемые в нем законы представляют собой лишь некоторые единообразные связи, строго ограниченные определенными, известными нам пространственно-временными рамками.
Даже законы формальной логики, строго говоря, должны интерпретироваться подобным образом. Так, например, известный силлогизм: «Все люди смертны; Сократ — человек; следовательно, Сократ смертен» — с экспериментальной точки зрения должен выглядеть следующим образом: «Все люди, о которых мы смогли узнать, умирали; благодаря известным нам признакам Сократа, он относится к категории этих же людей; следовательно, весьма вероятно, что Сократ смертен» [там же, § 97]. Но если законы формальной логики носят подобный вероятностный характер, то тем более это относится к законам социологическим.
Основу теории социального поведения у Парето составляет разделение человеческих действий на логические и нелогические.
Само обращение к понятию «действие» как к единице социологического анализа весьма характерно для социологии рубежа XIX–XX вв. Мы встречаем его и в психологической социологии, и у Макса Вебера. Оно выражало растущее перемещение интереса социологов от социального макромира к социальному микромиру, аналогично тому, как это происходило в физике того времени. Парето не игнорирует проблематику макро-социальных систем, глобальных обществ, больших социальных групп, но отправным пунктом его социологических теорий служит анализ различных типов человеческих действий.
Основанием различения логических и нелогических действий для Парето служит соотношение в них средств и целей как в субъективном, так и в объективном аспекте. «Существуют действия, которые представляют собой средства, соответствующие цели, и которые логически соединяются с этой целью. Существуют и другие действия, у которых этот признак отсутствует. Эти два класса действий весьма различаются в зависимости от того, рассматриваем ли мы их в объективном или субъективном аспекте. В последнем аспекте почти все человеческие действия относятся к первому классу. Для греческих моряков жертвоприношения Посейдону и гребля были одинаково логическими средствам мореплавания» [там же, § 150].
Но субъективного аспекта недостаточно для понимания указанного различия; главное значение имеют объективные критерии. Как же их обнаружить? Парето отвечает: «…Мы будем называть «логическими действиями» операции, которые логически соединены со своей целью не только по отношению к субъекту, выполняющему эти операции, но и для тех, кто обладает более широкими познаниями; т. е. действия, имеющие субъективно и объективно смысл, указанный выше. Другие действия будут называться "нелогическими", что не означает "противоречащие логике"» [там же].
Область логических действий — это главным образом естественные науки, технология, некоторые военные, политические, юридические действия и экономика [там же, § 154].
Вообще логические действия довольно редки; в социальной жизни доминируют нелогические действия. Логические действия основаны на рассуждении, нелогические — на чувстве. Последние, однако, в отличие от чисто инстинктивных действий человека, также включают в себя рассуждение. Его роль в нелогических действиях состоит в «логизации», т. е. в рационализации этих действий: ведь люди склонны представлять свои нелогические действия в качестве логических. Этой цели служат многообразные метафизические, религиозные, моральные, политические, а также псевдонаучные теории. Распространение этих теорий совершенно не зависит от их обоснованности и логической ценности, так как они основаны не на разуме, а на чувстве.