— Он взвалил на вас слишком много, — проворчала леди Редмэйн, они с Малейн покинули кухни.
— Всё в порядке, — отозвалась принцесса. Она выглядела беспечной. — Я докажу, что мне можно доверить фестиваль и даже больше. К тому же… — она лукаво улыбнулась. — Если что-то пойдет не так, я всегда могу свалить вину на вас. Вы же были моей гувернанткой и в ответе за то, что из меня выросло.
Леди Редмэйн выпучила глаза, а Малейн расхохоталась
— Да шучу я, шучу.
— Вы сегодня слишком бессовестны даже для самой себя.
— Сочту ваши слова за комплимент.
Они заглянули в столовую, чтобы проконтролировать, хватает ли на всех гостей салфеток и приборов. Там камергер Уиллард пререкался с Джеймсом Уиксоном по поводу рассадки. Они оба покраснели и забавно трясли щеками.
Малейн была взволнована всем этим хаосом, но всё-таки необъяснимо счастлива.
Она гнала от себя мысли о том, что ее дядя наверняка ждет ее провала. Тогда он сможет с чистой совестью запретить ей подступаться к каким-либо обязанностям. В последние годы его строгость переросла в настоящую паранойю, но принцесса докажет ему, что он неправ на ее счет.
В конце концов, ей уже пятнадцать. Через три года наступит день, когда она станет совершеннолетней, и тогда ей и только ей нужно будет заниматься не только подготовкой к балам, но и другими, более важными делами королевства. Малейн хотела встретить этот момент во всеоружии, чтобы стать достойной королевой и не посрамить память своих родителей.
— Ваше Высочество, вот вы где! — К ней мчался Уиксон. — У нас проблемы! Объясните этому растяпе, что нельзя сажать герцога Кливса рядом с принцессой Моникой из Омбрина!
— А почему? — удивилась Малейн.
— Но как? Они ненавидят друг друга! Нам не хватало международного скандала на открытии фестиваля!
— Да некуда уже рассаживать! — выкрикнул подбежал запыхавшийся Уиллард.
Они наперебой принялись доказывать ей каждый свою правду, а Малейн изо всех сил старалась не рассмеяться. Она напустила на себя важный вид и попыталась вставить слово в их крики, но к ней подошел высокий мужчина в военной форме.
— Капитан Стейн. Что-то случилось?
— Ваше Высочество, позвольте вас похитить ненадолго. Не хотелось бы прерывать вас, но…
— О, конечно, конечно! Уиксон, Уиллард, оставляю рассадку в ваших умелых руках.
Малейн обрадовалась, что ей не придется разнимать стюарда и камергера, и последовала за пожилым, но крепким капитаном, отметив при этом, что леди Редмэйн куда-то пропала из ее поля зрения.
Стейн проводил принцессу к одной из боковых дверей. Они вышли на задний двор и отправились в сторону конюшен. Когда они подошли к воротам, капитан обернулся и на пару секунд замялся.
— В чем дело? — спросила Малейн.
— Я не уверен… Ваше Высочество, вы в курсе, что фестиваль едва не отметили?
Всё ее приятное волнение вмиг испарилось.
— Нет, я не в курсе. Почему?
Капитан плотно сжал челюсти и нахмурился.
— Ваш дядя, — продолжил он, понизив голос. — Его Светлость убежден, что войска Эльбы планируют на нас напасть в самое ближайшее время.
Малейн задрожала. Она старалась держаться, но получалось плохо.
— У него есть какие-нибудь веские поводы так думать?
Опять. Опять дядя рассуждает о войне, которой не случается уже столько лет. О вражде, от которой в обоих королевствах уже давно устали. Он срывает все сделки и любые попытки подписать один несчастный мирный договор. Одна бумажка могла бы залечить старые раны, если бы дядя просто перестал упрямиться.
В детстве она безоговорочно верила его рассказам про «дикарей из Эльбы», которые только и мечтают уничтожить Брион, но теперь Малейн уже не ребенок. К тому же, она прекрасно знает Роба. Достаточно для того, чтобы верить правящей семье Эльбы. Даже, в какой-то степени, любить ее.
Капитан Стейн снова нахмурился и покачал головой, а потом жестом попросил принцессу проследовать за ним в конюшни. Там два конюха ухаживали за животными. Малейн приветственно кивнула Тэдди Тейту, который уже перестал расти вверх. Вместо этого он подался вширь. Он поклонился, провел их с капитаном к задней части конюшни и схватился за седельный крюк, висевший на стене.
К изумлению Малейн, в стене распахнулась дверь. До этого момента она ее никогда не замечала, но, с другой стороны, не то чтобы она рассматривала конюшенные стены. За проемом оказалась небольшая комнатка, где тускло горела одна масляная лампа, стоявшая на обшарпанном столе.
Капитан посмотрел на принцессу. Его лицо стало мрачнее.