Наилучшее сравнение, которое я могу привести — это пример ребёнка, собирающего головоломку. У него есть ящик, в котором около двадцати деревянных кубиков, на стороны которых нанесены квадратные фрагменты картинок. Он выкладывает их на стол или на пол, и переворачивает и переставляет их, пока нужные фрагменты не сложатся в картинку. Затем он перемешивает их и поворачивает вверх другой стороной, так, чтобы собрать другую картинку. Он может думать, что сам сделал эту картинку, но это не так — её заранее нарисовал художник, а ребёнок лишь сложил части так, чтобы она появилась. Так и когда при реакции кислорода с водородом получается вода, ничто не добавляется в реальность, и ничто из неё не исчезает. То же самое верно для всего, и все человеческие творения и изобретения следуют тому же закону. Это и есть реальность, воспринимаемая умом как то, что обычно называют законом природы. Этот закон есть сущая реальность, саттва — мир идей, объективный вселенский ум.
Сату иногда дают другое название — великий пассивный принцип. В его пленуме (полноте), как я уже говорил, нет инициативы, потому что там нет времени, которое принадлежит читу. Мы убедились в полной зависимости книги от стола, стола от пола и так далее, и рассмотрели совокупность вещей. Эта совокупность должна быть самосущей, самотворной и самоизменяющейся — никакого внешнего существа, которое могло бы прилагать к ней материальную энергию извне, нет. Иными словами, она в то же время божественна. Брахма пестуется Вишну.
Но чит божественен в каждой частице. Это великий активный принцип, самосущий, самотворный, самоизменяющийся, независимый и всепобуждающий, сущность времени. Я применил слово "божественный" вместо слова "духовный", которое могло бы прийти некоторым на ум для выражения той же идеи, по весьма специфической причине. Слово "дух" несёт на себе некий смысловой оттенок тончайшей материи, пусть подобной дыханию и бесплотной, но всё же материи. Но слово божественный (англ. divine) происходит из того же источника, что и санскритское "див", что значит "сиять"; этот корень встречается в таких словах как "див" (небеса), "дивакара" (солнце) и "дэва" (небесное существо).
Таким образом, божественное — это то, что светит своим собственным светом, изнутри, и многие из древних потому избирали символом божественного Солнце, ведь от Солнца исходят весь свет и всё тепло нашего мира, тогда как Луна всегда противопоставляется ему как символ материи, светящей лишь отражённым светом. Всякий, кто возьмёт на себя труд задуматься об этом предмете, сможет отличить божественное существо, или солнечный логос, от материального, или его мира, по его независимому и инициативному характеру. Из слов, которыми он описывается, одно из самых значимых — Сваямбху, то есть самосущий. Он всемогущ, вездесущ и всеведущ, поскольку он есть весь чит нашей Солнечной Системы, чит в совершенстве, тогда как человек — лишь часть этого чита, и обладает тремя вышеперечисленными качествами без приставки "все". Строго говоря, для описания этого великого сознания, являющегося нашим старшим братом, не следует использовать слово "бог". Наше сознание, подобно нашему телу, есть нечто, что мы используем, а не то, чем мы являемся. В действительности же мы принадлежим Вселенскому Богу, истинной жизни, которая за пределами материи и сознания, пракрити и пуруши, материального и божественного.
Глава VIII
ГАРМОНИЯ
В нашей истории о столпе света сначала говорилось о ночи, когда Вишну и Брахма не действовали вместе в согласии, но встречались и ссорились, пока своим присутствием гармонию не восстановил Шива, заставив их осознать, что оба они едины в нём, и тем начал новый день бытия. Так мы обнаруживаем, что чит и сат, в меньшем масштабе представленные человеком и внешним миром его опыта, кажутся находящимися в неразрешимом противостоянии, пока не открываем, что в их отношениях есть полная гармония цели, а для их кажущегося конфликта есть веская причина.
За ими обоими стоит ананда, в Шиве — их союз. Соприкосновение чита с сатом наполнено анандой, или счастьем, так как всякое существо свидетельствует, что любит жизнь; ведь то, что обычно называется жизнью, есть взаимодействие между этими двумя. Нам знакома идея, что в царствах ниже человеческого жизнь полна счастья, что в мире животных боль не бывает частой или долгой, а моменты ужаса случаются только при реальной угрозе жизни. Миллионы коров, которые из месяца в месяц направляются на бойни Чикаго и других городов, не боятся и не печалятся, пока действительно не приблизится их конец, потому что их знание и воображение не говорят им, что им уготовано, и на пастбищах их жизнь прекрасна, хотя люди сочли бы её скучной. Кроме того, в этом состоянии природы страх обычно действует на железы, чтобы форсировать физические силы, а также это стимулирует сознание, и мелкие существа получают удовольствие от ловкости, с которой они скрываются от крупных.