Выбрать главу

— Поэтому, милая, потерпи немного, ладно?

Потерпит.

Будто у нее есть иной выход?

— И пожалуйста, — Райдо коснулся щеки. — Что бы ни случилось, не выходи… ты знаешь дом. Ты слышишь его. Ты поймешь, если вдруг начнется что-то и вправду серьезное…

— Пожар?

Дом боится огня. И одно это слово отзывается в нем болезненной судорогой.

— Пожар, — соглашается Райдо. — Наводнение. Ураган. Не знаю! Главное, что если опасность будет настоящей, тогда уходи. Не раньше. И я буду рядом. Веришь?

Уже да.

Если кому здесь и можно верить, то Райдо.

— Вот и хорошо, — он осторожно поцеловал в висок. — Вот увидишь, все у нас получится…

…и страхов станет меньше. Потом, когда Райдо убьет, того, кто и вправду виновен в смерти родителей. Но почему-то сейчас мысль о мести, даже не мести, но справедливости — а смерть за смерть более чем справедливо — не вызывала у Ийлэ радости.

— Нат должен был оставить корзину. Еда там, вода… пеленки опять же. Всякое такое, что может пригодится… и не бойся, ладно? Постарайся не боятся. Страх, он лишает способности думать. А ты умная девочка. Ты у меня очень умная и очень храбрая девочка…

— Утешаешь?

— Пытаюсь. Не получается, да?

— Не очень, — признала Ийлэ. — Но ты… ты не думай, мы справимся.

Потому что иначе быть не может.

То, что предстояло сделать, Нату не нравилось.

Придется лгать.

Не то, чтобы смущал сам факт лжи, но… а если не поверят? Нат лгать не любил и не умел.

— А если не получится? — он сунул пальцы в рот, отогревая.

Весна весной, но холода еще стояли.

— Чему тут не получится-то? Сиди себе. Смотри, — пожал плечами Гарм. — Одна беда, жопу не отморозь.

Просто у него выходит… сиди, смотри. Нат сидит вот, смотрит. Старается, только как-то в последнее время старания его боком выходят.

— Что, с девчонкой поссорился? — Гарм вот выглядел удручающе довольным жизнью. И пирожок очередной жевал, судя по запаху — с грибами. Нат тоже от пирожка не отказался бы, но ему не предлагали. А сам просить он не станет.

Гордый.

Пусть и замерзший, но все равно гордый.

И обиженный.

Нет, он не совсем, чтобы обижен. Обижаются дети, а Нат взрослый. И разве просил о многом? Просто поверить ему.

Не имеет он права рассказать Нире все.

Пока.

А она уперлась, мол, что это он ей не доверяет… и из-за ее семьи, наверное… и если так, то не надо было на ней жениться, все равно эта женитьба — видимость одна. Ему не жена нужна, а нянька, которая будет разбитый нос вытирать и рубашки штопать.

Ну да, рубашки рвались.

Нат ведь не специально! Он и надевал на тренировки те, которые поплоше, а они все равно страдали… и Нира штопала.

Горничные есть. Нат ей говорил. А она ответила, что ей самой хочется… хотелось… и перехотелось, наверное. Устала штопать.

И нос вытирать тоже устала.

И вообще права, потому что в семейной жизни от Ната никакой пользы нет, расстройство одно. А еще Гарму пирожок с собой дали, а Нира и проводить не вышла.

Злится.

И от этой злости Нату страшно, потому как вдруг она решит уйти? Вернется к семье… или просто уедет в другой город. Нат, конечно, поедет следом, потому что невозможно ее одну оставить, без всякого присмотра, но…

— Опять много думаешь, — сделал собственный вывод Гарм. И пирожок недоеденный протянул. А Нат взял, здраво рассудив, что лучше он на сытый желудок пострадает.

Тем более что позавтракать он не успел. А обеда и вовсе не предвидится.

— Она говорит, что я ей не доверяю до конца, — пирожок оказался до отвращения маленьким, на один зуб, и после него голод ощущался острее.

— А ты?

— Я доверяю.

— Но не настолько, чтобы рассказать все?

Нат вздохнул.

Как можно рассказать такое?

— Нира их любит… всех…

— Райдо может ошибаться.

— Да, — это Нат признал не сразу, поскольку сама мысль о том, что Райдо способен ошибиться в голове не укладывалась. Но исключительно теоретически Нат готов был согласиться. — Но он может оказаться прав…

— И тогда она все равно рано или поздно узнает.

Нат кивнул.

— Даже если Райдо ошибается, то после этого представления многое вылезет на свет… и вряд ли на радость твоей женушке.

— То есть, надо было рассказать?

— Нет, — Гарм облизал пальцы и вздохнул. — Не надо. Ты же сам понимаешь это. Потому и смолчал… она, конечно, девочка хорошая, спору нет, только как и ты, притворяться не умеет. И родичей своих любит. Это хорошо, это правильно родичей любить, но… заявится к ней вот завтра папочка… или мамаша… или сестрица… что, сумеет твоя Нира вести себя также как обычно?