– Один из лучших вечеров в моей жизни.
Дон улыбнулся.
– В моей тоже.
На следующий день наша фотография появилась в журнале «Sub Rosa»[14] с такой подписью: «Дон Адлер и Эвелин Хьюго подходящая пара».
Фильм «Отец и дочь» имел огромный успех. Показателем того, какое значение «Сансет» придавал моей новой персоне, стало мое имя под названием фильма – «В главной роли Эвелин Хьюго». Это было в первый и последний раз.
В день премьеры я думала о матери. Я знала, что она была бы счастлива. «Мы это сделали, – сказала бы я ей. – Мы обе вырвались оттуда».
Фильм прошел хорошо, и я думала, что теперь «Сансет» даст зеленый свет «Маленьким женщинам». Но Ари хотел как можно скорее задействовать нас с Эдом Бейкером в другой картине. Сиквелов в то время не снимали. Фактически мы сделали тот же самый фильм с другими именами и слегка измененными персонажами.
Назывался он «Соседи». Эд играл роль моего дяди, который взял меня к себе после смерти моих родителей. А дальше мы оба завели романтические отношения с соседями: он с овдовевшей матерью, а я с ее сыном.
В то же самое время Дон снимался в каком-то триллере и во время ланча частенько навещал меня.
Я была совершенно без ума от него и впервые в жизни охвачена любовью и страстью. Стоило ему появиться, я моментально вспыхивала, я постоянно искала возможность дотронуться до него, придумывала причины вспомнить о нем в разговоре, когда его не было рядом.
Гарри уже осточертело слышать о нем.
– Сладкая моя, я серьезно, – сказал он мне однажды, когда мы с ним вдвоем выпивали в его офисе. – Я сыт по горло этой твоей болтовней о Доне Адлере. – К Гарри я тогда заходила едва ли не каждый день – просто так, посмотреть, чем он занят. Обставлялось это как деловые визиты, но я знала, что ближе его у меня никого нет.
Конечно, к тому времени я подружилась с другими актрисами «Сансета», особенно моей любимой Руби Рейли. Высокая, худощавая, со взрывным смехом, она казалась со стороны несколько отстраненной, но никогда не лезла за словом в карман и могла очаровать почти любого. Иногда мы с Руби и некоторыми другими девушками собирались небольшой компанией во время ланча и обсуждали происходящее на площадке и сплетничали, но, по правде говоря, ради роли я бы любую из них толкнула под приближающийся поезд. Думаю, каждая из них поступила бы точно так же со мной.
Близость невозможна без доверия. И мы были бы последними идиотками, если бы доверяли друг другу.
С Гарри было иначе.
С ним мы хотели одного и того же. Мы хотели, чтобы имя Эвелин Хьюго знали в каждом доме. А еще мы друг другу нравились.
– Можно поговорить о Доне, а можно о том, когда же вы дадите зеленый свет «Маленьким женщинам», – сказала я.
Гарри рассмеялся.
– Это не по моей части, как ты прекрасно знаешь.
– Тогда почему же Ари тянет кота за хвост?
– Прямо сейчас ты и сама не хочешь сниматься в «Маленьких женщинах». Всем лучше, и тебе в том числе, если мы подождем несколько месяцев.
– Я совершенно определенно хочу сниматься прямо сейчас.
Гарри покачал головой, поднялся и плеснул себе в стакан скотча. Предлагать мне второй мартини он не стал, потому что знал, что уже и первый был с его стороны большой ошибкой.
– Ты и в самом деле можешь далеко пойти. Все так говорят. Если «Соседи» покажут себя не хуже, чем «Отец и дочь», и вы с Доном продолжите в том же духе, ты можешь высоко подняться.
– Знаю, – сказала я. – На это и рассчитываю.
– Ты хочешь, чтобы «Маленькие женщины» вышли ровно тогда, когда люди думают, что ты умеешь только одно.
– Ты о чем?
– С «Отцом и дочерью» ты попала в десятку. Публика знает, что ты умеешь быть забавной. Тебя можно обожать. Люди знают, что ты понравилась им в этом фильме.
– Конечно.
– Теперь тебе нужно сделать это снова. Показать, что ты умеешь творить магию, что ты не тот пони, которого научили исполнять один трюк.
– Ладно, пусть так, но…
– Может быть, ты сделаешь картину с Доном. В конце концов, на одной фотографии, где вы танцуете в «Сиро» или «Трокадеро», далеко не уедешь.
– Но…
– Выслушай меня. Вы с Доном сниметесь вместе. В чем-нибудь легком, романтическом. Чтобы все девушки захотели быть тобой, а все парни захотели быть с тобой.
– Отлично.
– И вот тогда, когда все будут думать, что знают тебя, что они «раскусили» Эвелин Хьюго, ты сыграешь Джо. Ты всех их ошарашишь. И тогда каждый зритель подумает про себя: «Я знал, что она особенная».
– Но почему я не могу сыграть Джо сейчас? И тогда они подумают это сейчас?
14
Sub Rosa – латинское крылатое выражение, дословный перевод – «под розой». Соответствует русскому «тайно», «по секрету».