— Хватит, — повторила Дюпен-Чен. — В обоих случаях это было исключительно мое решение. Никому из вас не удалось бы меня остановить, поэтому винить во всем вы можете только меня. Я надеюсь, это вам понятно?
Воцарилось молчание. Ни один не спешил отвечать на вопрос Маринетт. Ни один не собирался прощать другого. Возможно потом, но не сейчас, когда страх за жизнь Маринетт вытеснял все эмоции, кроме ярости и ревности. Тяжело дыша оба парня мысленно обменивались проклятиями.
До тех пор, пока тишину не прервал голос Хлои.
— Да боже ж мой, где вы берете свои супер-силы?
Комментарий к 16. Прошлое и будущее
Следующая глава будет во вторник.
========== 17. Правда и ложь ==========
Спать не хотелось совершенно. Адриан понимал, что обвинения, которые ему предъявил Куртцберг, были совсем не беспочвенными. Черт возьми, не было ни дня, чтобы он сам не винил себя в этом! Отчего и не мог понять: почему Маринетт так легко его простила?
— Не спишь? — донесся тихий голос любимой, впервые за семь лет лежавшей в собственной постели.
— Моя Леди хочет, чтобы я к ней присоединился? — Адриан попытался придать своему голосу как можно больше непринужденности. Маринетт разрешила ему спать с ней в одной комнате, пусть и на софе, и он уже был несказанно счастлив. Надеяться на что-то большее было для него слишком.
— Во всяком случае, не возражает, — смущенно пролепетала Дюпен-Чен, отчего Агрест поперхнулся.
— Принцесса ведь знает, что Кот, так долго мечтавший о ней — не плюшевый мишка? — осторожно поинтересовался Адриан, поднимаясь с софы.
— Еще один подобный вопрос, — голос Маринетт стал еще тише, из-за того, что стеснительная девушка спряталась под одеялом, — и Кот будет спать на коврике, как подобает коту.
Считанные секунды ушли у Адриана на то, чтобы взобраться по лестнице и очутиться рядом с возлюбленной. Он сжал ее в крепких объятиях, словно пытаясь показать, как сильно ждал этого момента. Покрасневшая Маринетт щелкнула его по носу, а затем потянулась за поцелуем.
Увы, продолжить не удалось.
— Маринетт, тебе звонит мадам Чжоу!
Впервые за всю свою жизнь Дюпен-Чен ненавидела красную квами.
***
О том, что звонок китаянки связан со смертью Антуана Перро, Маринетт догадалась еще до того, как сняла трубку. Мадам Чжоу, в один день узнавшая о том, что владельца фабрики нашли мертвым, и о том, что Эмма Ли покинула квартиру, в которой жила на протяжении пяти лет, испугалась за жизнь бывшей героини Парижа.
— Я втянула тебя в это дело, девочка, — донесся из трубки усталый голос мадам, — и не простила бы себе, если бы с тобой что-нибудь случилось.
— В данный момент я под надежной защитой Кота Нуара, — ответила Маринетт, перебирая тонкими пальчиками золотистые пряди Адриана, использовавшего ее живот как подушку. — Как и весь Париж. Поэтому не беспокойтесь: мы не позволим Лю Чжину захватить власть в Триаде, найдем этот чертов пакет и…
— Все может быть куда серьезнее, чем мы думали, — перебила ее мадам Чжоу. — Нам до сих пор не известно, какие интересы преследует третья сторона. Будьте осторожны. Париж не должен лишиться героев.
Попрощавшись со своей спасительницей, Маринетт принялась отвечать на вопросы Адриана. Ему, конечно, хотелось продолжить то, на чем их прервали, но еще больше он желал узнать, как жила его возлюбленная все эти годы. Дюпен-Чен рассказала ему, как шесть лет назад проснулась в подпольной клинике, подключенная к каким-то медицинским аппаратам; как вылетевшая из укрытия Тикки в слезах сообщила, что прошел целый год; как, боясь навлечь на близких беду, Маринетт решила начать новую жизнь. Адриан был удивлен, что героиню Парижа спасли люди из мафии, но пообещал лично поблагодарить мадам Чжоу за все, что она сделала для Маринетт.
— Я ведь где-то слышал имя Эмма Ли, — задумался Агрест, когда Маринетт поведала о том, как получила новые документы.
— Не только слышал, но и рекламировал одежду, сшитую по моим эскизам, — улыбнулась Дюпен-Чен, вспомнив о том, как хорошо Адриан смотрелся в костюме, дизайн которого через Натаниэля она продала компании «AGRESTE».
— Я идиот, — в очередной раз признал блондин. Сколько раз он имел возможность найти любимую, но упускал ее из-за собственной невнимательности? Каждый день обучения в коллеже, каждый раз, когда нарисованные ее рукой эскизы поступали в фирму его отца, на похоронах, на фабрике…
— Не будем об этом, — ласково шепнула брюнетка, почесав Агреста под подбородком.
— То есть, что я идиот, ты не отмурцаешь? — наигранно возмутился герой без маски.
— А надо? — вопросительно подняла одну бровь его Леди.
— Мне было бы примяутно.
Маринетт поражалась, насколько легко ей было принять тот факт, что Котом Нуаром являлся Адриан Агрест. Если бы она узнала это, будучи школьницей, наверняка закатила бы истерику, обвиняя напарника в том, что он разрушил ее девичьи мечты. Сейчас же Дюпен-Чен ощущала чуть ли не благодарность судьбе за то, что эти два человека оказались одним. Ей было не важно, что Габриель Агрест, которого она ненавидела всей душой, был его отцом. Ей не нужны были его деньги и известность. Маринетт не волновало то, что ее возлюбленный являлся самым завидным женихом Парижа, будучи без маски, и мечтой большей половины француженок, будучи в геройском костюме.
С ним было хорошо и спокойно, а это — самое главное. Впервые за шесть лет Маринетт знала, что сможет заснуть, не боясь увидеть во сне, как опускается тонированное стекло черного автомобиля, а затем вновь ощутить, как горят от боли старые шрамы.
Адриан заснул, обняв ноги Маринетт. Во сне он был похож на ангела (как минимум потому что не каламбурил) и казался настолько умиротворенным, что одного взгляда на него было достаточно, чтобы тревоги ушли. Дюпен-Чен могла только догадываться о том, как сильно Нуар страдал без нее.
Его утренняя реакция на долгожданное воссоединение вновь предстала перед глазами. Герой Парижа дрожал, плакал, выглядел как беззащитный котенок, которого хотелось пожалеть и приласкать. Втайне от Адриана Плагг шепнул Маринетт, что его подопечный принимал успокоительное чаще, чем пищу, отчего девушке самой хотелось разрыдаться от осознания того, что все произошло из-за ее ошибки.
Все, ради чего Маринетт жила эти годы, оказалось бессмысленным.
Адриан все равно узнал о злодеяниях своего отца, так теперь еще и себя винил в произошедшем. Сможет ли когда-нибудь Маринетт облегчить его груз вины, успокоить его совесть и заставить посмотреть на себя так, словно ничего страшного с ней никогда не происходило? Сможет ли исправить собственные ошибки и вновь стать частью жизни дорогих ей людей? Перестать убегать от себя настоящей, вернуться на пост героини Парижа и не вспоминать о кошмарах, мучивших ее с восемнадцати лет?
Засыпая под тихое сопение возлюбленного, Маринетт надеялась, что сможет.
***
Оставлять любимую одну не хотелось ни на секунду, но он и так на сутки пренебрег обязанностями защитника Парижа. Сославшись на неотложные дела кошачьи, из-за которых вчера он не смог откликнуться на зов месье Буржуа, Кот Нуар прибыл на место, где обнаружили труп Антуана Перро. Кабинет текстильного магната был оцеплен полицией, однако героя пропустили внутрь без вопросов. Начальник полиции Ален Дюпре, которого Нуар еще час назад известил о скором прибытии, уже ждал его внутри.
— Неужели ваши «кошачьи» дела важнее угрозы мафиозных разборок? — вместо приветствия задал вопрос начальник полиции.
— Намного, — на этот раз отшучиваться герой не стал. — Что послужило причиной смерти? Его ведь, я так понимаю, убили?
Месье Дюпре кивнул и протянул Коту папку с документами. В новостях передавали о том, что текстильный магнат был найден мертвым, однако причина смерти умалчивалась. Из бумаг, полученных от начальника полиции, герой узнал, что Антуан Перро был отравлен.
— Окончательные результаты вскрытия будут готовы только к концу недели, — пояснил Аллен Дюпре, когда Нуар закончил читать. — Но мы определенно имеем дело с убийством. Могу сказать только, что, скорее всего, его отравили мышьяком.