— Не помню, — честно призналась Хлоя.
— Но ты помнишь все, что было, пока находилась под действием моей бабочки?
— Да.
— И что же ты чувствовала? — по голосу Куртцберга Хлоя ясно могла понять, что ответ он, способный читать людские сердца, уже знал. А по его интонации девушка прекрасно понимала, что скрывалось за этим вопросом.
Его голос был создан для ее ушей. Она была создана для его бабочек. Идеальный союз, во всяком случае, может им стать.
Буржуа развернулась, оказавшись лицом к лицу с бывшим одноклассником, а ныне героем Парижа, заставившим весь ее мир перевернуться с ног на голову. Он спросил, что Хлоя чувствовала, оказавшись под действием его бабочки? Что ж, он услышит ответ.
— Оргазм, — прошептала мадемуазель Буржуа в губы Натаниэля Куртцберга. — И я очень надеюсь, что испытаю его еще.
Комментарий к 24. Официальное и реальное
С вами снова рубрика “Заморочки Кейт” и еще немного о сюжетных арках и неудачах Маринетт. Дабы избежать спойлеров, в содержании сюжетные арки не указаны, поэтому позволю себе перечислить их здесь и заодно укажу, какие неудачи сваливались на голову Мари в каждой арке (отчего их снова получилось семь).
1. Начало - главы 1-3 - семь пуль и билет с моста в Сену, да и вообще жизнь Эммы Ли.
2. Переполох в Чайна-Тауне - главы 4-7 - Маринетт оказалась втянута в дела мафии, упустила пакет.
3. Богиня - главы 8-11 - Маринетт была замечена Хлоей.
4. Возвращение - главы 12-16 - Кот принес кардинальные изменения в жизнь, чего она поначалу боялась.
5. Смерть текстильщика - главы 17-19 - не оставляйте бюстгальтер на полу в гостиной.
6. Триада - главы 20-22 - не выходите из дома без Кота.
7. Финал - главы 23-25 - не заставляйте Алью волноваться.
И еще чуть-чуть фактов.
- Клуб “Сливовая ветвь” получил свое название благодаря одной дораме, которая мне почему-то вспомнилась в процессе написания.
- Официантка Мэй получила это имя в честь Мэй из Овервотч, а не в честь Mabel Possible.
- Сяо Лу вроде как означает “Маленький олень”.
- В прошлой главе была отсылка к фанфику “Мы вечная память друг друга” от Mabel Possible.
- Последнюю главу ждите завтра ;)
========== 25. Больше не Дюпен-Чен ==========
— Я нормально выгляжу? — в сотый раз спрашивала у Адриана взволнованная Маринетт. Сегодня домой должны были вернуться ее родители, и девушка очень сильно переживала, ведь последний раз она видела их семь лет назад.
— Ты прекрасна, как всегда, моя Леди, — нараспев произнес Агрест, заправив прядь волос за ухо возлюбленной.
— Глупый Кот, я ведь серьезно спрашиваю! — возмутилась Дюпен-Чен и развернулась на каблуках, чтобы в пятнадцатый раз проверить, вытерта ли пыль с полок шкафа, ведь в доме все должно было быть идеально. Не должна же Сабина подумать, что за эти годы ее неуклюжая дочь превратилась в неряху! Увы, от резкого движения прядь волос снова выбилась, отчего заметивший это Адриан устало вздохнул.
— Принцесса, успокойся, все будет хорошо, — сказал он, однако его вновь проигнорировали.
— А это что такое?! — пропищала Маринетт, открыв дверцу кухонного шкафа, чтобы убедиться, что все в порядке и там.
— Ой, — только и мог произнести герой без маски, смущенно почесав затылок.
— Что «ой»? — разгневанная девушка потрясла кружевным бюстгальтером перед лицом своего парня. — Я его вторую неделю везде ищу! А что было бы, если бы мама или — боже упаси! — папа открыли шкаф и увидели его там?
— Это были выняужденные меры, — улыбнувшись, Агрест чмокнул любимую в лоб, — мне пришлось спрятать его там от Альи. Маринетт, давай так. Ты сейчас успокоишься, — предложил он, — а я неделю не буду каламбурить.
— Две.
— Договорились, — усмехнулся Адриан. — Я поехал в аэропорт, когда вернусь, ты должна быть здесь.
— Неужели ты думаешь, что я куда-нибудь уйду? — поинтересовалась Маринетт, обиженно надув щечки и скрестив руки на груди.
— Не думаю — боюсь.
***
На этот раз следить за тем, чтобы Маринетт никуда не ушла, было поручено Натаниэлю, Хлое, Натали и Алье. При этом в самой пекарне с мадемуазель Дюпен-Чен осталась только Натали. Мадам Ляиф общалась с подругой по видеосвязи, то и дело демонстрируя в камеру маленькую дочь, а Хлоя и Натаниэль «присматривали» за подругой из отеля семьи Буржуа. Точнее, следили за девушкой бабочки Куртцберга, сама же недавно образовавшаяся парочка была занята другими, не менее важными делами. В таких условиях сбежать у Маринетт точно бы не получилось, хотя на сей раз она никуда уходить не собиралась.
Да и можно ли куда-либо уйти, когда от волнения у тебя подкашиваются ноги?
— Мадемуазель Дюпен-Чен, я думаю вам лучше присесть, — высказала свое мнение Натали. Алья отвлеклась на смену подгузников дочери, поэтому экран в данный момент пустовал, а Маринетт, которую вот уже тридцать пять секунд как не пронзал успокаивающе-испепеляющий взгляд лучшей подруги, схватившись за голову нарезала круги вокруг стола.
— Натали права, Маринетт, — поддержала Тикки, которую очень волновало состояние подопечной. Такой паники у Ледибаг она не видела давно: даже само возвращение домой далось Дюпен-Чен значительно легче.
— Да, — кивнула героиня без маски, сделав еще один круг. — Сесть. Мне нужно сесть.
Без Адриана ее беспокойство только увеличивалось, отчего девушка очень жалела, что не поехала с ним в аэропорт. С другой стороны, перспектива рыдать в родительских объятиях на глазах у толпы людей (а она была абсолютно уверена, что непременно расплачется, вновь почувствовав тепло матери и отца) не прельщала.
На диван Маринетт все-таки села, правда, не без помощи Натали, которой пришлось принудительно усаживать не сопротивлявшуюся девушку.
Да и как тут сопротивляться, если в голову нескончаемым потоком лезли разные мысли? А что, если родители ее не узнают? А что если сама Маринетт не узнает их? Или они разминутся с Адрианом, приедут без него и решат выпроводить незваную гостью из дома?
К счастью, когда Дюпен-Чен начала придумывать, как объяснить маме и папе, что она их пропавшая дочь, на экране ноутбука снова возникла мадам Ляиф, которая тотчас заставила подругу вновь попытаться взять себя в руки. Пусть и частично, но ей это удалось: по крайней мере с третьей попытки Маринетт все же смогла поднести ко рту заваренный Натали успокаивающий чай.
***
Если кого Сабина Чен и могла не узнать, так это Адриана Агреста. Таким улыбчивым она видела его только на фотографиях, да и то лишь семилетней давности. Прекрасно знавшая причину вечной депрессии героя Парижа женщина (все-таки их объединяла общая беда) облизнула пересохшие от волнения губы. Материнское сердце сжалось, почувствовав искру надежды, однако усилием воли Сабина не позволила этому пламени разрастись.
Адриан ничего не сказал, а спросить его мадам Чен не решилась — слишком уж она боялась услышать, что ее догадка оказалась неверной.
Господи, как же повезло ее мужу, что он не обладал женской интуицией! Ибо Том Дюпен искренне был уверен, что Адриан решил наконец прислушаться к его совету и начать жить.
Дорога от аэропорта до пекарни показалась Сабине невероятно долгой. И это несмотря на то, что водитель Агреста вез их коротким путем, а все светофоры перед ними каким-то чудом загорались зеленым светом. Мадам Чен то и дело прижимала руку к груди, чтобы проверить: бьется ее сердце или же давно остановилось от волнения.
На Адриана Сабина старалась не смотреть. Каждый взгляд, брошенный случайно на счастливого парня, заставлял ее все больше и больше убеждаться, что она ничего не напридумывала, что действительно годы ожидания закончились… Но страх, что эти надежды окажутся пустыми, не хотел покидать ее.
Она снова поймала себя на том, что открыла рот, чтобы задать волнующий ее вопрос, но вовремя опомнилась и сделала вид, что зевнула. Слишком страшно услышать, что Маринетт до сих пор не нашли. Но и услышать, что дочь ждет ее дома, Сабина была не готова: тогда и так кажущаяся долгой дорога в пекарню покажется вечностью, а ожидание грядущей встречи — ужаснейшей пыткой.