Вчера вечером Адриану позвонила Хлоя и сказала, что у ее отца какие-то серьезные проблемы. Точнее, проблемы были не у самого Андре Буржуа, а у начальника полиции, с которым мэр был в дружеских отношениях. Месье Буржуа не знал, как его дочери удалось связаться с героем Парижа, но очень обрадовался, когда Кот Нуар предложил свою помощь. Правда, что именно от него требовалось, Коту так и не удалось выяснить по телефону. Встреча была назначена на двенадцать часов и Нуар котострафически опаздывал на два часа. Но ему ведь простительно?
Оставшись единственным героем в Париже, Кот не мог бросить горожан в беде. Но не только ради мирных жителей Нуар оставался на службе: он не мог подвести свою Леди. Ему очень хотелось верить, что Маринетт, где бы она ни была, следит за его геройской активностью. Он всеми силами пытался показать, что город в надежных руках, которые могут защитить и ее… Обязательно защитят, стоит ей только вернуться!
А еще он не желал ее волновать. Его Леди всегда брала на себя слишком много. Кот не мог показать свою слабость: Маринетт ни в коем случае не должна была узнать, насколько ему тяжело без нее, ведь он не желал, чтобы она винила себя в его состоянии. Поэтому, надевая маску героя Парижа, он напускал на себя и привычный шутовской образ. Да и жителям так было спокойнее, незачем им знать о том, сколько боли их защитник прятал за широкой улыбкой.
Запрыгнув в кабинет мэра через открытое окно, Кот Нуар хотел извиниться за опоздание в привычной шутливой манере, но был остановлен начальником городской полиции месье Дюпре, ожидавшим его прибытия вместе с мэром Буржуа.
— Нам прекрасно известно, что вас задержало, месье Нуар, — сказал Ален Дюпре, пожав герою «лапу». — Спасибо за помощь полиции!
Коту несколько раз доводилось встречаться с этим человеком: начальник полиции производил впечатление некоего титана, способного на своих плечах удержать весь Париж. Высокий темноволосый мужчина всем своим видом внушал трепет, но еще больше дрожать заставляла его репутация. Насколько знал Нуар, у месье Дюпре было лишь одно нераскрытое дело: стрельба на мосту, жертвой в которой стала Маринетт Дюпен-Чен.
— Чем я могу вам помочь? — поинтересовался Кот, усаживаясь в кресло.
— В тринадцатом округе зашевелились змеи, — вздохнул Андре Буржуа. Адриан, с детства знавший этого человека, удивился, увидев, как тот достал из ящика стола бутылку коньяка и отхлебнул прямо из горла. Мэр никогда не злоупотреблял спиртным, а пить на работе для него было вообще не свойственно.
— Змеи? — переспросил герой.
— Триада, — пояснил начальник полиции.
Кот Нуар невольно сморщил нос. Одно дело поодиночке отлавливать преступников, освобождать заложников и спасать залезших на дерево котят, и совершенно другое — выступать против китайской мафии. Черт возьми, сами же полицейские постоянно сравнивали Триаду с осиным гнездом: не тронь — иначе проблемы. Отказывать в помощи Нуар, конечно, не собирался, но чем мог пригодиться не представлял. Все-таки, китайская мафия — достаточно закрытый «клуб». На китайца зеленоглазый блондин не похож, героя Парижа они тоже вряд ли примут в свои ряды, значит, о внедрении речи и быть не могло. Налет с целью «обезглавить дракона»? Тоже маловероятно, потому что эта организация являлась не столько драконом, сколько гидрой. Убьешь одного босса — возникнет еще двое. Тогда что?
— Ничего сверхъестественного от вас не требуется, месье Кот, — поспешил объясниться Ален Дюпре, заметив, что герой погрузился в раздумья. — Мы бы всего лишь хотели, чтобы вы перехватили один пакет. Увы, у полиции связаны руки, а если этот пакет достигнет адресата, то жди беды.
***
— Что вы от меня хотите? — удивленно переспросила Маринетт.
— Чтобы ты перехватила один пакет, — повторила мадам Чжоу. — Полиция не сможет помочь, а этот пакет не должен попасть не в те руки.
Девушка задумчиво опустила взгляд. Ситуация становилась все более странной с каждой минутой. Во-первых, спасительница принимала не в своем кабинете, как обычно, а в тонированном автомобиле. Во-вторых, за рулем сидел не личный шофер мадам, а ее помощница Юй. В-третьих, перед тем, как сесть в машину, Маринетт попросили отключить телефон. А теперь еще и просят ее перехватить какой-то пакет, словно она не официантка, а шпионка какая-то!
— Я не совсем понимаю, — честно призналась Дюпен-Чен. В ее голове возникло слишком много вопросов, которые она пока не решалась озвучить. Что за пакет? Почему именно она должна его перехватить? И к чему такая секретность?
— От этого пакета зависит расстановка сил в китайской диаспоре, — мадам Чжоу произнесла это мягко, подобно тому, как бабушка рассказывает сказку любимым внукам. — Ты ведь знаешь, что такое Триада?
— М-мафия? — господи, только не это! Маринетт хватило противостояния с Бражником, еще семь пуль получить она никак не хотела.
— Верно, — улыбнулась китаянка. — И сейчас змеиное гнездо зашевелилось, так как босс не у дел из-за болезни. Нет-нет-нет, ты не подумай, — махнула рукой мадам Чжоу, увидев, как у ее собеседницы округлились глаза. — Я не собираюсь захватывать власть. В моих интересах лишь то, чтобы один конкретный человек не встал во главе группировки. Иначе у многих моих девочек начнутся проблемы.
О том, что под «девочками» мадам Чжоу понимала торгующих своим телом в различных массажных салонах, барах и клубах китаянок, догадаться было не трудно. Поначалу, когда она только узнала, что ее спасительница является покровительницей парижских проституток, Маринетт даже не знала, как на это отреагировать. Будучи героиней да и в принципе целомудренной девушкой, Дюпен-Чен крайне отрицательно относилась к подобного рода занятию. Вот только поделать она с этим ничего не могла. Мадам Чжоу категорически не собиралась оставлять свой бизнес. Более того, китаянка гордилась тем, что не принуждала подопечных к этому занятию, как делало большинство ее предшественников, и как в свое время поступили с самой мадам. Маринетт понимала, что если сдать женщину полиции, то на ее место придет новый сутенер. Да и поступать так с человеком, спасшим ей жизнь, Дюпен-Чен не могла. Оставалось только закрывать глаза на незаконную деятельность мадам Чжоу, сдерживать отвращение к этому бизнесу и радоваться тому, что никто не просил Эмму Ли оплачивать спасение своим телом. И Маринетт понимала, что наличие шрамов не являлось бы препятствием, если бы мадам Чжоу все-таки захотела завлечь ее в бизнес.
— Но я не уверена, что у меня получится, — прошептала Дюпен-Чен.
— У Эммы Ли действительно ничего не выйдет, — согласилась мадам Чжоу. — А вот Ледибаг могла бы и помочь.
Глаза девушки округлились еще больше, дыхание перехватило, а стук взволнованного сердца заглушал все прочие звуки. Черт возьми, мадам знала о ее самом главном секрете! Неужели с самого начала? Но почему тогда она делала вид, что ей ничего не известно? Неужто ее спасли лишь для того, чтобы впоследствии воспользоваться?
— Когда мои девочки выловили тебя из Сены, ты была в геройском костюме, — ответила женщина на незаданный вопрос. — Так что, да. Мне с самого начала была известна твоя личность, Ледибаг. Или мне называть тебя Маринетт Дюпен-Чен? Про это твое имя я тоже знаю, так как полгода запись твоего убийства не сходила с экранов новостей.
— Но п-почему вы н-не гов-ворили об этом? — Маринетт совершенно не умела скрывать дрожь в голосе.
— Мне казалось, что ты хотела сохранить свою личность в тайне, — мадам Чжоу произнесла эти слова с такой интонацией, словно разговор касался обсуждения планов на ужин, а не величайшего секрета героини Парижа. — Благодаря мне ты смогла спокойно прожить целых шесть лет. Не думаешь, что долг платежом красен?
— Раз вы знаете, что я стояла на страже Парижа, — девушке все же удалось вернуть самообладание. — То должны понимать, что я против нарушений закона.
— Понимаю, — кивнула китаянка. — Но в данной ситуации мы с тобой в одной лодке. Если пакет окажется в руках адресата, город утонет в крови из-за мафиозных разборок. Не обязанность ли героини это остановить? К тому же тебя не очень-то волновал закон, когда ты просила подыскать документы на новое имя.