Пропустили нас внутрь порта лишь после того, как Райне показал свой значок. Я удивленно осматривалась, глядя на ничем не примечательное сооружение. Из красивого здесь была разве что прозрачная крыша, на которую падал снег и тут же таял. Неудивительно: внутри было так тепло, что мне пришлось снять свой плащ.
— Нам к двадцать первому пункту, — сказал Райне, уверенно направляясь вглубь. — О, кажется, вон там и стоит мой братишка. Только где родители? Почему не дождались меня?
Я отчетливо ощутила как легкое волнение Райне, так и его возмущение. В принципе, понять можно. Если, как рассказывал Райне, ему отдали (пусть и на время) на попечение подростка, то как можно было этого самого подростка бросить где-то одного, не просто в другом городе, а в чужом мире?
Новоиспеченный, да? Братишка Райне был «испеченным» лет пятнадцать, если не больше, назад. Худой, нескладный, что характерно для подростков. Присмотревшись, я могла сказать, что даже на пятнадцать он не выглядел.
Зато очень-очень злым выглядел точно. Он угрюмо смотрел исподлобья, а длинная челка, которую давно стоило бы подрезать, придавала ему весьма агрессивный вид. Если бы не милейшие ушки прямо на макушке, то я бы не подошла к такому ребенку ближе, чем на пять метров. Но вот его чувства сильно контрастировали с внешним видом: ни капли ожесточения, лишь волнение и крупинки страха.
— Здравствуй, ты Ринер, да? Приятно познакомиться! Я Райне, надеюсь, недолго ждешь! Мы тут бегали по ярмарке, потом еле транспорт нашли, потом еще пять минут шли… — Райне привычно затараторил, протягивая руку для рукопожатия, которую с легкостью проигнорировали.
— В этом знакомстве я уже вижу не так много приятного. Я здесь почти два часа торчу, — буркнул подросток, демонстративно пряча руки в карманы тонкого укороченного плаща. — Если так плевать, зачем приглашал? Еще и свою любовницу притащил.
Райне аж замолчал от такой наглости. Заткнуть Райне — это что-то, я даже не подумала, что на это способен хоть кто-то, кроме Зенона. Пока Райне удивленно хлопал глазами, пришлось мне самой защищать свою репутацию:
— Я всего лишь друг Райне и его коллега по работе. Меня зовут Элейн, приятно с тобой познакомиться.
Памятуя о реакции на Райне, я не стала протягивать руку. Конечно, Ринер вел себя ужасно, но я отчетливо понимала, что он чувствует, поэтому относиться к нему строго не получалось.
— Ну, ты хотя бы симпатичная, так что мне тоже приятно познакомиться.
Райне весело рассмеялся, а я лишь улыбнулась. Этот Ринер и впрямь трудный подросток, кажется, в ближайшее время рассчитывать на помощь Райне мне не придется: за таким братиком нужен глаз да глаз. Когда мы уже собирались выйти из порта, я притормозила, кое-что заметив, и дернула Райне за рукав, привлекая внимание.
Глава 45
— Что-то не так?
— А он так и пойдет? — спросила я, кивнув в сторону ребенка. — Там же зима, что-то я не вижу на нем теплую одежду или амулеты…
Ринер и впрямь был одет странно: тонкий плащик, который даже для осенней поры не казался пригодным, а шапки или шарфа не было и в помине. Смутило меня и полное отсутствие какой-либо сумки. Но, возможно, у Ринера где-то был пространственный карман со всем необходимым, так что я не стала делать поспешных выводов.
— Ох черт, точно! — Райне хлопнул себя по лбу и стал рыскать в своих карманах. — Совсем забыл!
— Совсем или специально? — Хмыкнул Ринер, а потом продолжил: — Замерзну, заболею и помру. Не надо будет обратно провожать, да и родители обрадуются — от такой обузы избавил.
— Ну ты и засранец! — Райне шлепнул по затылку. — Тебе так самому говорить не стыдно? Черт, и как к тебе этот амулет приделать? Говорил же, что нужна одежда, созданная при помощи магии, иначе амулеты работать не будут! Чем они думали, отправляя тебя вот так! Придется тебе подождать тут, пока я схожу за подходящей одеждой.
Райне и так, и эдак пытался прикрепить амулет, но тот соскальзывал, словно был простым камнем, а не магической штуковиной. А еще Райне был возмущен, собственно, как и я. Каким бы трудным и ершистым не был Ринер, он оставался ребенком, о котором следовало позаботиться, а не бросать в другом мире. И никакие злые фразы Ринера не могли перекрыть ту острую жалость, которая кольнула не только меня, но и Райне. Главное теперь не показать ее Ринеру — подростки чрезмерно ранимы.
— А что я такого сказал, а? Или за правду сейчас тоже бьют? Между прочим, очень больно! Если ребенок, значит, бить можно, да? — дерзко заявил Ринер.
Ах ты ж! Я прекрасно видела, что Райне отвесил шуточный подзатыльник, но этот мелкий нахал вздумал раздувать трагедию. Наверное, я бы в жизни так не разозлилась, если бы не растерянное выражение Райне и его ощущение вселенской вины. Что же, сам напросился.