– Простите, – перебил его Афанасьев, – если вы кандидат, то кто же тогда доктор… этих самых наук?
Добродеев воздел кверху указательный палец с видом назидательным и загадочным:
– О! Зрите в корень. Так вам докторская дочка скажет. – Он повернулся к Галлене и нырнул в самом почтительнейшем, самом верноподданническом поклоне. – Вы, прекрасная Галлена, даже и представить себе не можете, как ваш батюшка по вас соскучился.
Все с неприятным изумлением увидели, как в углу его глаза назрела и укрупнилась блестящая слеза и капнула на пол. Не долетев до линолеума каких-то три сантиметра, она сверкнула и, обратившись в маленький бриллиант, покатилась по полу. Эллер нагнулся и подобрал. Попробовал на зуб и, не выказав никакого удивления, сунул в карман.
Женя и подошедший Колян выпучили глаза.
– Откровенно говоря, – продолжал болтливый посетитель, – формы моего обращения к вам устарели. Вот что я сейчас сказал? «Прекрасная Галлена». В то время как вы мудро применили свои родовые имена к условиям окружающей действительности. Итак, Елена Леонидовна, – деловито кивнул он, – вы решили основать банк. О, решение верное! Только деньги, только деньги имеют власть над современным миром! И все труднее работать нам, людям и нелюдям старой закалки. Вот, к примеру, мой почтенный дедушка, черт третьей категории Бес Петрович. Вынужден уйти на пенсию по должностному несоответствию. Дело в том, что он никак не мог отойти от мысли, что вовсе не он, черт, движет паровозом, а – пар. Если он таких элементарных вещей уразуметь не в состоянии, то что уж говорить о современных компьютерах и продвинутых технологиях. Вот и списали старика на покой.
Все слушали и поочередно разевали рты, не успевая вставить и словечка. Даже громогласный рыжебородый Эллер.
– Время идет, время убегает! – неистовствовал кандидат сатанинских наук Добродеев, бегая по офису мелкими дробными шажками. – Даже сам доктор сатанинских наук вынужден приноравливаться к его требованиям. Вот, бумаги у себя в адской канцелярии распечатываем на лазерном принтере. Я скачал у него… тссс!!! – Говоря это, гражданин Добродеев оглянулся с видом в высшей степени вороватым и приложил палец к губам. При этом на макушке у него вспухли и выросли рыжие волосы, похожие на мох. – Собственно, с этим я к вам и пришел, – почти шепотом закончил гражданин Добродеев, бухаясь на диван рядом с оторопевшим Афанасьевым и толстым Поджо, безмятежно дремавшим, явно не демонстрируя никакого интереса к окружающей действительности. – Хочу предложить вам свои услуги. Вы ведь, если я не ошибаюсь, собираетесь снова овладеть миром, не так ли?
– Ты откуда знаешь? – рявкнул Эллер. Добродеев перегнулся вперед, точно его вот-вот должно было вырвать, открыл рот и медленно выговорил:
– А я, вообще, хорошо информирован. Все-таки глава российского филиала концерна «Ваде Ретро». Раньше по скудоумию и отсталости развития эту почтенную организацию именовали то адом, то преисподней, то вообще непонятно как! Причем именовали те, кто понятия обо всем этом не имел! Это-то и обидно.
– Коррроче!! – подал голос Вотан Борович, а его ворон каркнул так, что у всех присутствующих, исключая сыто дремлющего Поджо, заложило уши.
– А короче не имеет смысла. Вы же должны уразуметь, что я, собственно, за персона.
– Мы поняли, что ты за персона, – насмешливо отчеканил Альдаир. – Слыхал я от отца про ваш народец… Некоторые из ваших в его время в сатиры по найму шли, нимф там и менад тискали… знаю.
– Я хотел бы вам помочь, – продолжал Добродеев. – Нет, я все понимаю!.. – Он снова вскочил с дивана и заметался по комнате с отскоком от стен. – Вы могущественные дионы, а я простой нелюдь, хотя уважительно меня следует именовать инфернал.
– Так ты черт, что ли? – брякнул Ковалев. – У меня был один знакомый, выдавал себя за мумию Мао Цзе-дуна. Сидит в дурке.
Добродеев с достоинством пригладил свои изменчивые волосы и, прокашлявшись, заговорил:
– Да, мы – то самое, что вы, люди, называете нечистой силой. Хотя не скажите, господа. Нечистая! Я вот сейчас проехался в метро, там валялся какой-то тип, который, наверно, не считает себя нечистой силой. Ну от него разит так, что у меня слезы потекли. Нечистые! Мы такие же полноценные жители планеты, как и вы, люди. И не надо называть нас чертями, бесами, демонами, дэвами да еще барабашками какими-то… надо соблюдать политкорректность. Вот попробуйте назвать в Штатах афроамериканца нигером. Так вас по судам замытарят. А мы!.. Зовите нас просто: инферналы. Да, мы другие! Просто мы немного в другой плоскости… У нас тоже – население. Поменьше, конечно, чем у вас, людей, но миллионов сто будет. Но у нас, признаться, таких безобразий, как у вас здесь, не творится. Нет, были отдельные отшепенцы нашего рода, которые безобразничали у вас, у людей. Так ведь и люди в нашем мире бедокурят так, что не приведи господи… тьфу! До чего договорился! – Астарот Добродеев высунул малиновый язык, и на его кончике вспыхнуло и увяло ядовито-желтое пламя, а сам инфернал сморщился от боли.
– Шутка! – громко сказал Ковалев. – Ну ты клоун, братец!
– А может, и клоун, – сердито ответил тот. – У меня это в контракте записано! Мало ли… Зато у меня есть ключ. Ключ к этому миру. А если быть чуть более точным – СЕМЬ ключей. Семь Ключей Всевластия, уважаемый Вотан!! – Добродеев резко повернулся на каблуках к старому диону, в данный момент шарившему своей шершавой лапой у себя под плащом.
Одноглазый бог старого мира вздрогнул, и из-под его плаща, шурша, полетели желтые и красные осенние листья. Ясеневые, дубовые, березовые…
Афанасьев, взявший себе за правило уже ничему не удивляться, пробормотал:
– Фокусники… Вообще-то май на дворе.
– Семь Ключей Всевластия, – повторил Добродеев, не спуская глаз с уважаемого Вотана Боровича.
Реакция Вотана, как обычно, была такой же непредсказуемой, как у пьяного слесаря, уронившего себе на ногу тяжелый гаечный ключ.