Саад внимал гостям, как ученик,
Он в тайны сокровенные проник,
Он стал наук заморских знатоком,
Алхимией и волшебством влеком.
Но вот привел непостижимый рок
Двух чужестранцев на его порог,
Одетых в одинаковый наряд:
В зеленое от головы до пят.
Поставил блюда для гостей Саад,
Раскрыл объятья, их приходу рад.
Он ласковым не для приличий был, —
Таков души его обычай был!
Великодушьем он гостей потряс.
Такую милость встретив в первый раз,
Переглянулись оба, замолчав:
Их поразил его приятный нрав.
Желая их развлечь, в один из дней
Хозяин пир устроил для гостей,
Который полон был всего того,
Чего желает наше естество.
Когда вино дыханием паров
Отбросило смущения покров,
Своим гостеприимством сын купца
Пленил навеки странников сердца.
Когда он лаской поразил гостей,
«Откуда вы? — он вопросил гостей, —
Ответьте мне: где жили прежде вы?
В зеленой почему одежде вы?»
А те: «Далек родной страны рубеж,
Она зовется Шахрисабз и Кеш.
На зеркале ее широких вод
Трава, подобно ржавчине, цветет.
Одета вся страна в зеленый цвет,
Кто в ней живет, в зеленое одет.
Как видишь, в зелень мы облачены:
Мы Шахрисабза верные сыны».
«Теперь скажите мне, — спросил Саад, —
Какой диковинкою мир богат?»
Один промолвил гость: «Моя страна
В зеленые одежды убрана,
Благоуханна, как цветущий рай.
В раю цветущем есть нагорный край,
То место называется Кетвер,
А в нем, поднявшись до небесных сфер,
Кумирня гордо своды вознесла:
Она из камня сделана была,
А на ее стенах, со всех сторон,
Был ярко мир зверей изображен.
Опомниться не сможет человек,
Когда найдет в монастыре ночлег:
Узнает он годов грядущих даль,
И радость будущую, и печаль.
Когда он вступит в тот стеклянный храм
И сон к его приблизится глазам,
К нему во сне два странных существа
Придут и скажут вещие слова,
В лицо вперив зрачки недвижных глаз,
По очереди поведут рассказ.
И первое поведает о том,
Что встретит он, идя благим путем;
Поведает второе существо,
Какое горе поразит его.
И станет пробужденному от сна
Вся будущая жизнь его ясна.
Он радостно проснется поутру:
От зла уйдет он и придет к добру».
Так молвил первый странник и затих.
Второй повел начало слов таких:
«В той области живет святой старик.
Он сердцем чист, он разумом велик.
Когда, увидев сон в монастыре,
Узнав о зле грядущем и добре,
Иной постичь не сможет благодать,
Понять не сможет, как от зла бежать,
И станет пред загадкою в тупик, —
Страдальца просветит святой старик.
Так нужно поступить: увидев сон,
Но не поняв, что означает он,
Не зная, как благим путем пойти
И как дурного избежать пути,
Отправься к старцу, расскажи свой сон.
Советом старца будешь умудрен,
И, выполнив его благой совет,
Увидишь ты добра желанный свет».
Саад сознанье потерял: рассказ
До глубины души его потряс.
Он до ночи не отпускал гостей,
Измучил их беседою своей.
Тоскою беспредельною объят,
Бессонницей томясь, решил Саад
Отправиться в зеленую страну,
В кумирню, к удивительному сну.
Настало утро, чей лазурный свет
Наполнил ярким блеском дольний цвет.
Лишенный воли, потеряв покой,
Саад томился темною тоской.
Свое решенье он открыл отцу.
Чтоб сына удержать, пришлось купцу
Принять немало хитроумных мер,
Но юношу влекла страна Кетвер.
Ты болен страстью? С нею не борись,
Одно поможет средство: покорись…
Поняв, что сына удержать нельзя,
Ни уговаривая, ни грозя,
Купец, хотя стонал и плакал сам,
Сыновним все же уступил слезам,
Дитя свое он богу поручил,
Казну свою пред сыном положил
И молвил: «Все возьми, чем я богат!»
Обрадованный, приказал Саад
Собрать в теченье суток десяти
Все нужное для дальнего пути.
Собрал отец по-царски сына в путь, —
Саад царю не уступал ничуть!
Он видел, нетерпеньем обуян,
Верблюдов среброносный караван;
Свисали тяжкие тюки с горбов;
Четыре сотни молодых рабов,
Чьи золотом блестели кушаки,
Привязывали накрепко тюки;
Все, что придумать может человек,
И то, чего не выдумать вовек,
И то, что будет в будущих веках, —
Все было в преизбытке в тех тюках!
Попутчиками сделав двух гостей
И две реки пролив из двух очей,
Вздохнув, простился юноша с отцом.
Отец стоял с заплаканным лицом:
Ему хотелось мертвым сном заснуть!
Саад отправился в далекий путь.