Не только цепь, скует мечту и нить.
Но, усомнясь, проверь. Страшись обмана.
Не выходи на бой чрезмерно рано.
10.
Не выходи на бой чрезмерно рано,
Затеяв битву с близкою душой.
Загадочен простор души чужой.
Еще не с ней – коснувшись губ и стана.
Быть может, это нежная лиана?
Не знаешь, нет? Мимоза? Нет? Левкой?
Удостоверься в грезе не рукой,
Ни даже сердцем, если сердце пьяно.
Постой. Постой. Испив вино до дна,–
Не истолкуй бледнеющую алость
Как смерть любви. Сильна в цветах весна.
В свой час о всем спроси тихонько жалость.
Себя, – другого раня – не убей.
Любя змею, люби и голубей.
11.
Любя змею, люби и голубей.
Люби не только жадность приниканья,
А также мимолетное мельканье
Воздушных крыл средь облачных зыбей,
Кто лишь в одном, он всех слепых слепей.
В неистощимом токе убеганья,
Вдруг к солнцу обратись, и пей сверканье,
Как в миг рожденья вещий скарабей.
Люби-люби-люби светило жизни,
Кружись-кружись-кружись, следя полет.
Всех вольных птиц, всех пчел, несущих мед.
Но в смене стран восстонешь об отчизне.
И знай, упившись плясками лучей –
В одной из птиц есть путь от всех скорбей.
12.
В одной из птиц есть путь от всех скорбей,
От суемысли, козней, замогилья,
И серых дней, и серого бессилья,
И тени и блуждающих огней,
Крылатым в лете вдвое будешь с ней,
Когда свои она раскроет крылья.
Полями полетите изобилья,
И в высоте, откуда все видней.
Ты знаешь сам, какая это птица,
И как ее назвать, я не скажу.
Но с ней двойная в небе ты зарница.
И цвет с цветком, украсишь ты межу.
Крылом коснулась, вот все златоткано.
Взгляни на круг сапфирный океана.
13.
Взгляни на круг сапфирный океана.
Душа узнала душу. Вы цари.
Беги. Плыви. Люби. Лети. Гори.
Жар-птица ты, с тобой твоя Светлана,
Вершины гор белеют из тумана.
Двух зорь дневных немые алтари.
Свой фимиам, о, сердце, искури,
Колдуя к мысли змейками кальяна.
Ты помнишь-ли времен седых рассказ,
О том, как змей, сомкнувшись полным кругом,
Свой хвост поставя вровень рта и глаз–
Облек Восток с Закатом, Север с Югом,
Из точки тучей стал Вселенной всей.
Чрез каплю воли ты всемирный Змей.
14.
Чрез каплю воли ты всемирный Змей.
Блеснув росою, ходишь в небе тучей.
Ты птицей веешь с птицею летучей.
Ты колос меж колосьями полей.
Любя весь мир, ты каждый миг светлей.
Былинкой был, и вот ты лес дремучий.
К эфиру, в область солнца, путь твой жгучий.
И вновь ты лист смолистых тополей.
О, верую! И, веровать умея,
Всем возвестить хочу: Лишь захоти,–
Легко волшебный самоцвет найти.
Во вне ли он? Найду-ль его в уме я?
Он тут. Он там. Он всюду на пути.
Я верую во власть и в чару Змея.
15.
Я верую во власть и в чару Змея.
К бессмертному всегда чрез смелость путь.
Свой лик люби, и свой же лик забудь.
Из точных черт слагается камея.
Незрячий червь пробил всю землю, смея.
У первой птицы в крыльях билась жуть.
Был змеем каждый дух когда-нибудь.
Змеина стеблем белая лилея.
Поняв запрет, запретное разбей.
Не выходи на бой чрезмерно рано.
Любя змею, люби и голубей.
В одной из птиц есть путь от всех скорбей.
Взгляни на круг сапфирный океана.
Чрез каплю воли ты всемирный Змей.
Воздушный остров
семь сновидений
1.
Я не мог учиться у веселья.
Кончен был мой внешний день веселый.
Отзвенели золотые пчелы.
Хмель отцвел, и серый цвет похмелья
Затянул сады, луга и долы.
Все ж и у тоски своя наука.
Обнимаясь, долгий час, с тоскою,
Как с сестрой печально дорогою,
Я узнал, что мудрая и мука.
Но склонилась вся душа к покою.
Я прилег на землю у беседки,
Где когда-то, в сладкий миг лобзанья,
Я шептал, что радостно касанье
Чуть расцветшей и росистой ветки.
Я заснул. Вот первое сказанье.
2.
Листок упал мне на лицо.
Я шевельнулся в сновиденьи.
И обручальное кольцо
Скатилось с пальца. В отдаленья
Замкнулось наглухо крыльцо.
И в звонах в похоронном пеньи
Мелькнула белая парча.
И тень того, чем, горяча,
Жизнь уязвляла и светила,
Под звук пахучего кадила
Преобразилась, как свеча.
Раскрылась быстрая могила.
Не открывая спящих глаз,
Я так второй мой кончил сказ.