— Я не буду излагать вам историю Влада и той девушки, но поверьте, они много сделали, чтобы никогда не расставаться.
— Но почему?! — Мне стало в этот момент ужасно жалко и Пат, и себя. Нашу любовь. Я словно зацепился горлом за гвоздь, так сильно, что от боли на глазах едва не выступили слезы. — Как же так, — пролепетал я. — Влад — гнусный самодовольный тип, и вот он оказывается в раю со своей девушкой, а я остаюсь один. Без всякой надежды. Это чертовски несправедливо!
— Но-но, выше голову, — подбодрил меня Пино. — На твоих глазах он готов был покончить с собой, когда увидел, что его девушка уходит — согласись, мало мужчин пойдут на такое.
— Хорошо, — жалость к себе отпустила, но все равно я не мог успокоиться. — Разве нельзя было поступить так же со мной и Пат?!
— Ха, — Пино хлопнул меня по коленке. — Ты же еще жив!
— Значит, если я умру…
— Нет, — писатель покачал головой. — Это невозможно. Вы ведь помните условие третьего судьи — ни в коем случае вы не должны были спасать чью-либо жизнь. Нарушив это условие, вы должны понести наказание.
— Подождите, — сказал я. — Откуда вы знаете, что сказал Адам? — У меня появилась догадка. — В книге про загробный мир, которую вы написали… нет ли там меня?
— Отлично! — Пино восторженно опустошил стакан. — Браво! Все-таки в твоей голове есть кое-что кроме сентиментального мусора!
— Да, — кивнул Гаев. — Я написал книгу про вашу с Пат любовь и про ваши поиски ее на том свете.
— Тогда напишите, что мы встретились! Что я нашел ее и вывел наружу! Напишите хороший конец.
— Вы нарушили условие, — писатель закурил, и сразу стало видно, что совсем стемнело.
Майор поднялся и зажег свет на стене с двумя дверями — синей и зеленой.
— Есть устройство мира, которое не может изменить человеческая воля, — проговорил писатель, помолчав. — А кроме того, если я это сделаю, то попаду в ад. Нельзя пытаться исправить приговор, вынесенный главным судьей.
— Что меня ждет? — спросил я. — Какое наказание? Сейчас? Или после смерти?
— Смерти не будет, — неожиданно сказал Пино. — Потому что бог его знает сколько лет назад другой человек, живой человек, сделал то же, что и ты. Он отправился за реку в поисках своей девушки, а Харон сделал все, чтобы человек от этих поисков отказался. Харон мешал ему до последнего — таков закон. Человек оказался упорен — он очень хотел найти свою девушку. Когда все средства были исчерпаны, а он так и не сдался, этот человек по справедливости сам стал Хароном. Тем самым отпустив на волю своего предшественника. Как ты, наверное, уже догадался — этим человеком был я. Теперь, благодаря тебе — я свободен.
— А вы нашли ее, свою девушку?
— Да, — коротко сказал майор. — Она сейчас ждет меня дома.
— Значит… я новый Харон, — было странно слышать эти слова, произнесенные моим голосом. — Значит, теперь я точно найду Пат.
— У тебя будет для этого время, — писатель потушил сигарету и допил стакан.
Они сидели и смотрели на меня некоторое время. Их лица были такими родными — лица близких людей.
— В какую мне дверь? — спросил я. — В синюю или зеленую?
— Теперь уже все равно, — ответил Пино. — Прощай, дорогой мой.
* * *
На улице Фарини вблизи полицейского участка толпа из десятка зевак следила, как берут интервью.
— Ну, что вы хотите… — было видно что майор устал, что он потеет, что даже сил послать куда подальше у него не осталось.
Солнце облизывало лысину майора как мороженое. Отлипая от лысины и вспыхивая улыбкой прямо в горячий римский денек, солнце портило кадр, но журналист не сдавался и съемку не прекращал.
— Майор Джузеппе Каронте, — повторил он и попытался изобразить энтузиазм — это был последний репортаж на сегодня, дальше — стакан холодного просекко. Два стакана. А потом свидание с Франческой. Франческой, нежной и обожаемой больше жизни… — Майор Джузеппе, расскажите нам, пожалуйста, об этом таинственном происшествии, что с раннего утра будоражит наш прекрасный город. Я имею в виду пропажу сразу двух человек.
— Во время извержения Везувия в Помпее куда больше народу пропало, — проворчал майор. — А что? — блеснул его правый глаз, — вы уже снимаете?
— Итак, — журналист выжал из себя остатки бодрости, — что вы можете…
— Ничего, — в голосе майора проявилась профессиональная неприступность. — Пропали двое русских. Мужчина и женщина. Имена — пока что это закрытая информация. Жили на Эсквилине. Все документы, деньги и вещи — на месте. Хозяин квартиры говорит, что их нет уже несколько дней. Он же уверяет, что сначала пропала девушка.