Как и мысли о Деборе. Ее образ поддерживал и вдохновлял на дальнейшие действия. И я знал, что справлюсь. Ради нее. Вопреки всем угрозам, мысленным толчкам, слабости и тошнотворному головокружению, сопровождаемому такими бранными словечками от Мартина, которые даже на улицах в темных переулках не часто услышишь!
Теперь нужно было сделать основное. Выдержать сегодняшний день, не впустив в тело Никса.
Затем был уже мой нотариус. Завещание. Передача Деборе управление фирмой на случай моей гибели. А также фермой и всем имуществом.
Но самое страшное все еще оставалось впереди.
На работу я сегодня не вернулся. Закончив с последними делами, я вышел на улицу и, отказавшись от услуг водителя, направился, что называется, куда глаза глядят. И просто шел по почти безлюдным в рабочее время дня тротуарам, бездумно рассматривая редких прохожих и угрюмые здания. Шел, шел и шел…
Глава 28.
Итан.
От орущего голоса Никса начинала болеть голова, но я старался не обращать на него внимания. И упрямо передвигая ноги, преодолевал перекресток за перекрестком.
Я и сам не знал, куда идти. К Сэму? Что я ему скажу? Правду раскрывать нельзя, да он и не поверит, наверное. Еще слухи о невменяемости Мартина Никса примут опасную форму. Нельзя такого допускать! Мне необходимо, чтобы подписанные сегодня документы вошли в полную силу в случае смерти физической оболочки.
А если выживу — что ж, буду управлять делами богатой жены как удачно женившийся альфонс, — посмеялся я над самим собой. По сути, ведь так оно и есть. Я тот самый счастливчик, на которого обратила внимание завидная невеста — молодая и очень красивая вдова самого Мартина Никса.
Приколы над самим собой отвлекали мало, но поговорить все равно было не с кем, кроме разве что разгневанного призрака, увязавшегося за мной.
Звонить Люциусу? В этот раз медиум точно меня пошлет куда подальше! Я и так порядком достал его, наверное, за эти дни. Хорошо, если он сам меня не отправит в преисподнюю.
Вернуться к Деборе? Бередить рану, которой не затянуться? Ни за что! А кроме того, я не могу подвергать ее риску, учитывая, как близко сейчас Мартин и как сильно он злится.
Время от времени тело вновь переставало слушаться меня. Становилось тяжело ходить, будто земное притяжение возросло в несколько раз, и меня вот-вот расплющит, размазав по поверхности планеты. Сердце стучало в бешеном ритме, а легкие не успевали усваивать воздух, поступающий с учащенными вдохами.
Дойдя до высоченного небоскреба, я пepeшeл улицу и направился к нему. Внутри современной высотки было очень многолюдно. Народ толпился перед скоростными лифтами, у стоек регистрации, судя по надписям, относящихся к различным компаниям. Должно быть тут располагались какие-то офисы.
С большим трудом втолкнув себя в раскрывший свою металлическую пасть лифт, вместивший в брюхо большую часть ожидавших, я стойко держался, прислонившись к стене, чтобы не свалиться, пока его створки медленно закрывались, пища от перевеса.
Поймав взглядом табло этажей, я с удовлетворением обнаружил, что их тут целых пятьдесят пять. Какая удача!
Отличная смотровая башня для прощания с родным городом!
Когда кабинка, в конце концов, доползла до последнего этажа, регулярно останавливаясь чуть ли не на каждом последующем, в лифте уже никого кроме меня не наблюдалось.
А я несказанно рад был остаться, наконец, наедине с самим собой.
Еще бы Никс сошел вместе с другими пассажирами! Жаль, что последние минуты мне предстоит провести с самым ненавистным мне человеком.
Однажды я слышал выражение о том, что в этот мир мы приходим по одиночке и покидаем его тоже в одиночестве.
Не знаю, быть может, для многих людей так оно и есть, но хочется надеяться, что живут на свете и те счастливчики, которые даже в подобные моменты, не ощущают себя одинокими.
Признаться, выросший без матери, раньше я был и сам согласен с этой мыслью. Однако встреча с Деборой изменила мое восприятие, как этой фразы, так и многого другого в жизни.
Мы не бываем одни при рождении — с каждым из нас бывает мать. Для большинства везунчиков — любящее, заботливое создание, которое рядом даже в эту самую первую секунду бытия.
Я свою не помню. Но хочется верить, что и меня встречали теплом и любовью, что бы ни последовало за этим в дальнейшем…
И на смертном одре нас тоже провожают наши близкие. А Эта мысль посетила меня, когда я умирал, хватаясь за взгляд Деборы в той больнице. Я не был одинок. Эта чуткая, ласковая девушка, умеющая так искренне любить и заботиться — была рядом. Была со мной.