А теперь внимание, ибо сейчас вам станут ясны причины неуспеха большинства программ психологической реабилитации НЗ‑субъектов. Да, вы правы. Дело здесь в том, что они работают с «трезвой» идентичностью пациента и лишь в очень‑очень малой степени касаются его идентичности «пьяной» (а чаще всего и вовсе ее не затрагивают). И естественно, что эффект от такого вот лечения длится даже меньше вкуса известной жевательной резинки — до пробуждения «пьяной» идентичности. Так вот именно слияние этих двух идентичностей вам и надлежит сейчас совершить — дабы последующая наша работа по психологической реабилитации столь важного для вас, но наркозависимого человека оказалось успешной. Только вот учтите — это только начало. Все, чего мы сейчас стремимся добиться — так это одновременного присутствия двух идентичностей, возможностей работы с ними обоими и, может быть, даже начала их диалога друг с другом. Серьезная переработка «пьяной» идентичности, а также объединение частей «за» и «против» освобождения от наркозависимости (не сомневайтесь — некое психологическое образование, которое противится возвращению к нормальной жизни, обязательно присутствует в бессознательном НЗ‑субъектов — но об этом далее), будет вами осуществлено позднее. Однако без объединения «пьяной» и «трезвой» идентичности все эта последующая работа может оказаться малоэффективной.
Для того чтобы сделать это самое слияние максимально надежно, мы используем с вами две сравнительно простые психотехнологии нейролингвистического программирования — техники скрещивания якорения и четырехшагового рефрейминга. Опять‑таки не пугайтесь мудреных названий — они нужны нам только научной строгости для, а так уж повелось, что у каждой науки существует свой жаргон. Техники эти настолько просты, что я мог бы описать их безо всякого теоретического обоснования. Однако в этом случае в вашем сознании может возникнуть сомнение в их эффективности, каковое, в свою очередь, может передаться вашему «клиенту», что не самым лучшим образом скажется на результатах процедуры. В связи с этим позволю себе некоторое теоретическое отступление.
По бытующему в НЛП определению, якорение — это привязка реакций и состояний человека к некоторым сигналам для последующего воспроизводства и использования. То есть некий процесс (операция, действо), посредством которого какой‑то стимул прочно увязывается с этими самыми реакциями и состояниями и в результате становится как бы «кнопочной», запускным моментом их появления (в нейролингвистическом программировании этот сигнал или стимул называется триггер).
Дело в том, что мы (или, точнее, наш мозг) учимся (он учится) посредством ассоциаций, которые возникают на основе имеющегося опыта. Ассоциирование это может возникать как сознательно, так и бессознательно. Например, с самого раннего возраста мы сознательно усваиваем связь между красным сигналом светофора и необходимостью прекратить движение. Со временем, связь эта становится совершенно бессознательной, и мы останавливаемся «на красный», даже не успев осознать, почему мы остановились. Это, как вы поняли, сознательное усвоение искусственно заданной ассоциации, после которого красный сигнал светофора становится якорем, или триггером, запускающим теперь уже бессознательную реакцию «Стоп!». Однако куда больше ассоциаций у нас возникает естественным и зачастую просто бессознательным образом. Например, вам достаточно всего один раз ни с того ни с сего, но как следует испугаться какого‑нибудь паучка, чтобы впредь один лишь вид восьминогого существа стал для вас устойчивым якорем (триггером) реакции страха. По сути, вся наша жизнь — это сплошное якорение, а наши реакции и состояния оказываются как бы запрограммированы всеми этими сознательно и бессознательно созданными позитивными и негативными якорями. Звуки любимой мелодии вызывают у нас подъем настроения. Звонок будильника заставляет выныривать из бессознательных пучин сна. А только лишь образ оскорбившего нас человека немедленно возвращает нам тяжелое чувство обиды.