– А жена? Судя по всему, он и ее возьмет с собой.
– Очень сожалею, но должен огорчить вас, как огорчу и ее. Нильса была мне очень полезна до сих пор, но для своей будущей жизни я рассчитываю на что-то лучшее, нежели старуха, у которой к тому же кончились деньги. Бедняжка, мне очень жаль ее, но на этот раз она со мной не поедет. Обезьян я, разумеется, оставлю ей.
– Это меняет дело. Хорошо, договорились.
– Когда мы едем?
– В воскресенье рано утром.
– Прекрасно.
– Ключ у вас?
– Вот он.
Доктор вытащил из кармана бумажник, открыл его, достал оттуда серебряный ключ и положил на середину стола. Хулиbя и Фрэнк смотрели на ключ с деланным равнодушием, но каждый из них знал, какую роль ему предстоит сыграть в дальнейших событиях.
Затем Хулия достала из своей сумки нейлоновый мешочек, вынула из него семь металлических пластинок и положила их рядом с ключом. На каждой из пластинок были обозначены цифры и еще номер; который указывал, в каком порядке их следует расположить.
– Семь номеров, составляющих шифр сейфа.
Фрэнк извлек из кармана рубашки сложенный вдвое конверт и бросил его на стол. Упав, конверт распрямился, и все увидели на нем несколько штемпелей и какую-то надпись чернилами.
– Вскрыв конверт, мы узнаем место, где спрятаны деньги. Будь добра, Хулия, прочти вслух, чтоб и доктор тоже услышал, где это.
Казалось, Хулия только и ждала этих слов, чтоб броситься к конверту, однако доктор опередил ее с ловкостью, неожиданной при его полноте. Загадочно улыбаясь, он изучил адреса на конверте, дату отправки, штемпеля, имена и фамилии отправителя и получателя и только тогда протянул конверт Хулии.
Хулия едва ли не с благоговением вскрыла его, нашла на карте, которая была внутри, красный кружок, бросила на обоих мужчин настороженный взгляд, откашлялась.
– Белоснежка ждет у угла повернутой к морю восточной стены, в доме, стоящем у входа в Агуадорес.
– Агуадорес. – Глаза доктора за стеклами очков совсем закрылись.
– Да, – ответил Фрэнк, – в Агуадорес, в заброшенном домишке, в котором иногда ночуют рыбаки.
– Прелестное местечко, и к тому же неблизко.
– Поедем на вашей машине, – предложил Фрэнк.
– Она стоит тут неподалеку. – Врач поднялся, аккуратно спрятал серебряный ключ. – Чего мы ждем?
Фрэнк тоже спрятал письмо.
– Раз ты не едешь с нами, мы возьмем шифр с собой, – обратился он к Хулии и снова положил пластинки в нейлоновый мешочек.
– Желаю удачи, – откликнулась она дрогнувшим голосом.
– Да, кстати, а где?.. – Доктор не кончил фразы и обвел взглядом запертые двери комнаты.
Фрэнк чуть улыбнулся.
– Он в Агуадоресе. Ждет нас.
– Я отдал в лабораторию шприцы с иглами, чтоб там определили их идентичность.
– Правильно сделал, Рубен. А вот и ответ на наш запрос. – Осорио протянул бумагу Рубену, и тот быстро пробежал ее глазами.
– Итак, Франсиско Трухильо не въезжал в страну легально. Тем больше оснований предполагать, что он на Кубе. И раз прячется, значит, въехал тайно. Разумеется, этот иностранец совсем не обязательно сын Хосе Мануэля Трухильо.
– А из Комитета нет новостей?
– Нет, пока не звонили.
Рубен сел за стол и нервно забарабанил пальцами по его крышке.
– И еще мне не дает покоя смерть попугая. Кто мог его отравить?
– Здесь весьма любопытной оказывается фигура доктора Мирамара. Его алиби как раз и строилось на этом – ведь он утверждает, что пошел в зоопарк именно потому, что узнал о смерти попугая. Однако попугай был жив, когда доктор пришел в зоопарк, и умер лишь в полдень. Лжет ли доктор или кто-то лгал ему?
– Все это справедливо. Но вдруг попугая отравил не доктор Мирамар, а кто-то другой? И зачем он это сделал именно в двенадцать часов?
– Возможно, затем, чтобы алиби врача оказалось сомнительным, когда будет обнаружен яд и установлено время смерти попугая.
– Иначе говоря, кто-то хотел, чтобы виновным был выставлен доктор. В таком случае этот кто-то и есть убийца. А если это так, доктор не убивал Сабаса… Если признать его виновным в смерти попугая, из которого он хотел сделать чучело, значит, он невиновен в смерти Сабаса.
– Есть и другая версия, пока недоказуемая, но и ее мы должны рассмотреть. Хайме Сабас кормил животных, и он же поставлял умерших животных доктору Мирамару. Нет ли здесь связи? Не отравил ли попугая Хайме Сабас?
– Попробуй разберись. – Рубен почесал в затылке.
– Да, это нелегко. Мы убедились, что все, кого мы допрашивали, лгут. А ложь доктора Мирамара мы уже можем доказать. Следовательно, мы готовы к решающему допросу, у нас для него есть все необходимое. Поэтому я и приказал задержать доктора.