И еще думал Кутепов о том, что укрепление армии он немедля начал бы с очищения тыла: здесь, в штабах, различных учреждениях и неведомых частях офицеров больше, чем в частях его поредевшего корпуса. Тут, в тылах, — разгул, пьянство, спекуляция, в которые втянуты и военные чины от прапорщиков до генералов. Ничего святого. Все покупается, все продается. В один тяжкий день тыл рухнет, погребет под своими развалинами русскую армию. Тыл — как вериги на теле армии. Грабь-философия исключает всякую идею... Каленым железом следовало выжигать тыловое дерьмо. Он, Кутепов, и начал бы так. «Пипер» не понимает этого. Заигрывает с думцами, дает пресс-конференции разного рода писакам, высказывает туманные идеи о будущем, обещает землю помещикам. Все это его и погубит. А тогда?.. Тогда вспомнят про Кутепова. И призовут его к управлению...
Его или Слащева? Популярность «генерала Яши» велика, всем импонирует его храбрость, умение зажечь передовые цепи, его удаль, стиль его приказов: «Я! Я! Я!» Юродивый, кокаинист!.. Юродивые на Руси всегда пользовались поклонением. К счастью, Слащев уже ненавидит Врангеля, считает себя им обойденным. Ну и пусть он нападает на главнокомандующего, подрывает его реноме повсюду и ежедневно. Пусть Слащев поработает на него, Кутепова. Пусть расчистят место, пусть приблизит день, когда надо будет позвать Кутепова... Тут случай, когда не следует атаковать первому. Надо ждать... Но не складывать рук, не предаваться иллюзии легкой победы. Надо работать. Надо укреплять позиции — свое положение командира 1-го корпуса, объединяющего лучшие части армии: Корниловскую, Марковскую, Дроздовскую дивизии. (Дивизии? Хм... Полки, не более того, — пополнять их надобно, но кем пополнять?) Именно из его корпуса-ядра должна вырасти со временем новая русская армия: боеспособная, дисциплинированная, спаянная, повинующаяся только ему, Кутепову... Тогда он, вождь реальной силы, сможет диктовать свои условия. Он поведет свои победоносные войска на Москву, а другие — все другие! — почтительно возьмут под козырек...
Кутепов часто вспоминал тех, с кем начинал на Дону, кому поклонялся, кого, как ему казалось теперь, искренне боготворил. Их уже не было в живых — героев... Застрелился Каледин; погиб Корнилов; разорвало шальным снарядом Маркова, умер от ран Дроздовский. Ушел от дел Деникин. Спивается Май-Маевский. Стал посмешищем армии и тыла Мамонтов... Да, вторая шеренга армейских начальников явно пожиже первой. Всякое дрянцо подбирается. О чем рассуждать, если «Пипер» сумел в главнокомандующие выбиться!.. Надо ждать... Кутепов обязан ждать своего часа, обязан беречь себя, сохранить для будущих дел и борьбы. Он не имеет права и рисковать собой на позициях. Случайный снаряд, пуля — мало ли что. Наипервейшая задача — укреплять корпус, всеми силами укреплять свой авторитет и популярность среди офицеров.
Офицерское собрание, учрежденное Кутеповым в Симферополе, и было одним из важнейших звеньев цепи укрепления авторитета командующего 1-м корпусом...
Под него был занят большой особняк Дворянского собрания неподалеку от театра. Все здесь было, как в прежние времена: обстановка, портреты командиров, библиотека, старые порядки, артельщики и буфетчик, закусочный стол. Кутепов, никогда не пивший и не куривший, и здесь проявлял терпимость — до известных пределов, разумеется. При входе в общую залу офицеру надлежало остановиться и сделать общий поклон. При появлении командира полка либо начальника дивизии все обязаны были встать. Курение за столом также требовало разрешения старшего по званию. Кутепов считал: твердый порядок в собрании — часть прежней жизни, к которой он привык за долгие годы службы, залог новой дисциплины и подлинной спайки офицеров корпуса, воссоздания того армейского братства, утерянного в боях под Царицыном и Новороссийском, которое и помогло им, «первопроходникам» Корниловского полка, организоваться и выстоять в первую страшную зиму в степях на Дону. К тому утерянному идеалу предстояло во что бы то ни стало вернуться теперь, еще до серьезных боев, когда части корпуса перегруппировывались, отдыхали, приводили себя в порядок после новороссийской катастрофы.
... Покончив с обедом и перейдя к кофе, Кутепов скучно думал о сегодняшних практических делах, о посещении штаба Марковской дивизии и казначейства, инспекции тылов у дроздовцев. Что-то важное было еще намечено на сегодня, что-то неотложное. Он не мог вспомнить. Его отвлекал и слегка раздражал дым дорогой сигары, которую раскуривал сидящий визави отменный службист генерал Доставалов, его новый начальник штаба.