– Знаешь, Аксель, – пробормотала она, – ты очень необычный человек, и когда-нибудь ты найдешь ту, которая оценит тебя по достоинству. Я знаю, как банально это звучит. Бог свидетель, мне и самой такое сто раз говорили. Но я в это верю. Ты уникальный, у тебя есть чувство юмора, ты умен, красив и…
И тут Аксель громко захрапел. Кэрри Эн поняла, что попала в ловушку: его тяжелая голова лежала у нее на плече.
К утру рука Кэрри Эн слегка онемела. Она массировала ее, пытаясь оживить затекшие мышцы, и одновременно нащупывала свои босоножки на полу у кровати Акселя. И наконец нашла их под горой футболок Жиля: видимо, она сбросила их на пол во время той первой судорожной попытки заняться любовью.
Сейчас Кэрри Эн была только рада, что так ничего и не случилось. Акселю нужен не только секс. И Кэрри Эн тоже. Им нужна дружеская поддержка. Теплые отношения. Опора. И после их полуночного разговора она обрела все это. Советуя Акселю проявить честолюбие, она разбудила и собственные уснувшие амбиции.
– Сладких снов, Аксель.
Учитель шахмат все еще спал. Она поцеловала его в щеку и вышла за порог его комнаты на солнцепек. В душе теплилась новая надежда.
53
Проснувшись, Речел обнаружила, что в комнате никого нет. Она села на кровати и потянулась. Ни звуков рвоты из ванной, ни храпа, заглушающего шум кондиционера. Она была одна. Более того, две другие кровати были аккуратно застелены. Кэрри Эн и Яслин не ночевали в номере.
Момент блаженного забытья прошел, Речел очнулась ото сна, и перед глазами, вызвав приступ тошноты, вспыхнула картина: Яслин и Жиль в прачечной.
Как Яслин только могла? Мало того что она изменила Юэну. Она обманула его с аниматором! Какая низость. Для Речел Жиль был как гамбургер, приносящий минутное удовлетворение, но очень дешевый, вульгарный и не слишком полезный для здоровья. Хуже того, к Яслин он относился так же.
Речел представляла, как Юэн ведет себя в Дублине. С его естественным обаянием женщины будут выстраиваться в очередь. Но он ни за что не станет с ними заигрывать. Речел знала, что не станет. Что бы он подумал, если бы имел представление о том, что происходит здесь, в Турции?
Речел сама удивилась своей злости на Яслин. Намеренно или нет, Яслин взвалила на нее обязанность хранить секрет, в курсе которого ей вовсе не хотелось быть. И теперь при каждой встрече с Юэном перед глазами у Речел будет маячить та сцена в прачечной. Когда Речел в последний раз говорила с Патриком, на заднем плане она услышала крик Юэна: «Следи, чтобы Яслин вела себя хорошо!»
И разве ей удалось проследить за ней?
Разозленная Речел включила душ на полную мощность и стала ждать, пока нагреется вода, закипая от гнева. Только она вошла в кабинку, как в комнату ввалилась Яслин и направилась прямиком к унитазу. Упала на колени и склонилась над ним. Но ее не вырвало. Она сидела так несколько секунд и лишь потом поняла, что не одна.
– Извини! – обратилась она к Речел. – Я тебя не заметила.
– Где ты была прошлой ночью?
– Ты кем это себя возомнила? – Яслин была слегка ошарашена. – Моей матерью, что ли?
– Можешь не отвечать. Я знаю, где ты была. Я тебя видела, – выпалила Речел. – Тебя и Жиля.
Яслин повела плечами и улыбнулась.
– Видела?
– В прачечной.
– У-упс, – выдохнула Яслин.
– Как же Юэн?
– Что Юэн? Он ничего не узнает. Господи, мне нужно поспать. Я разваливаюсь на части.
Яслин оставила Речел в ванной.
Речел тут же выключила душ и последовала за Яслин.
– Мне это не нравится.
– Что?
– Что ты изменяешь Юэну. Сама часами науськивала Кэрри Эн бросить Грега, как только она узнала об измене, а теперь пошла и сделала то же самое. Лицемерие чистой воды.
– Неужели? – безразлично произнесла Яслин.
– Да.
– С каких это пор ты смеешь указывать мне, как жить?
– С тех пор, как ты изменила моему другу.
– Твоему другу?
– Да. Юэн мой друг. Он будет шафером на моей свадьбе. Он лучший друг моего будущего мужа. И что прикажешь делать, когда он придет ко мне и будет распинаться, как сильно тебя любит? Делать вид, что ничего не произошло? Какое двуличие. Я буду чувствовать себя виноватой. Каждый раз, глядя на Юэна, буду вспоминать тебя и этого ужасного типа в прачечной.
При воспоминании об «ужасном типе» Яслин невольно улыбнулась.
– Я не собираюсь вести монашеский образ жизни, чтобы ты чувствовала себя уютно, устраивая званые ужины для женатых парочек, – бросила она в ответ.
– Ну и отлично. А я больше не хочу, чтобы ты была подружкой невесты, – тихо проговорила Речел.