Выбрать главу

Кэрри Эн повезло: не успели Яслин и Речел заставить ее познакомиться со старым итальянским жеребцом из ресторана, как к нему подошла его старая кляча. Подружки прошлись вдоль ломящегося шведского стола, нагружая тарелки. Фруктовый и сырный столы напоминали натюрморты Караваджо. Кэрри Эн сразу же навалила себе жареной картошки.

– Похмелье, – оправдываясь, объяснила она. Яслин, как обычно, отвернулась от жареного соблазна и направилась к большой миске с водяным крессом.

– Ненавижу, – процедила она, наваливая зелень на тарелку.

– Тогда зачем ты его ешь? – спросила Речел. – Ты же в отпуске. Возьми жареной картошки. Оторвись.

– Я сильно поправилась в последнее время, – неопределенно произнесла Яслин.

Ага, как же, подумала Кэрри Эн, услышав слова подруги. Да если Яслин растолстеет на десять кило, то все равно будет вдвое меньше Кейт Мосс.

Нагрузив тарелки, они выбрали столик в тенистом уголке ресторанного дворика и продолжили изучать гостей. Воздух был наполнен приятной многоязычной болтовней. Французский, итальянский, испанский. Ни одного британца, жалующегося на погоду, еду, местных жителей.

Во внешности туристов тоже ощущалось континентальное влияние. Здесь отдыхали птицы высокого полета. Ухоженные, с красивыми фигурами независимо от возраста (а большинство гостей оказались чуть старше, чем ожидали девушки), элегантные. На обед в «Эгейском клубе» не принято было надевать футболки с эмблемами футбольных команд. Никаких броских и неумело сделанных татуировок. И ни одного парня в нормальных плавках…

– Фу, – одновременно выдохнули Кэрри Эн и Речел.

Мимо них продефилировал мужчина в обтягивающих плавках «Спидо» – в Британии уже давно такие никто не носит, и слава богу.

– У них как будто дресс-код, – сказала Речел.

– Знаешь, – с умным видом проговорила Яслин, – в некоторых районах Франции плавать в бассейне в плавках-шортах запрещено законом. Все носят «Спидо» по соображениям гигиены.

– Нет! – воскликнула Речел. – Это неправда. Я только что придумала новую диету, – добавила она, оттолкнув от себя тарелку. – Диету «Спидо». Если нужно влезть в бикини, попробуй проглотить огромный ланч, сидя напротив улыбающегося парня в плавках «Спидо»!

– Отвратительно! – сказала Кэрри Эн.

– Тебя вырвет.

– Но что, если ваш парень в плавках будет похож на него? – Яслин кивнула в сторону юного самца, прошагавшего по дворику, словно по красной ковровой дорожке на Каннском фестивале. – Француз или итальянец?

– Француз, – ответила Кэрри Эн. – Такой самоуверенный.

– Итальянец, – возразила Речел. – Он какой-то женоподобный.

– Французы тоже женоподобные, – запротестовала Кэрри Эн.

– Нет. Вспомни Жерара Депардье, – предложила Яслин в качестве примера.

– Как же Антуан де Кон? – парировала Кэрри Эн.

– Надо решить наш спор, – сказала Речел. – Подойди к нему и спроси что-нибудь по-французски.

– Не-е-е-е-ет! – завизжала Кэрри Эн. – Не могу.

– У нас девичник, – напомнила Яслин. – Мы должны играть на желания. Мое первое желание – ты должна подойти к Мистеру Совершенство и спросить его: «Парле-ву англе?» Это может стать началом прекрасных отношений!

– Сперва мне надо выпить, – настояла Кэрри Эн.

– Иди прямо сейчас, – сказала Речел. – Он сидит один. Соперниц нет.

И тут появились соперницы, словно Речел вызвала к жизни античное проклятье. Мистер Совершенство оторвался от обеденного подноса с видом человека, узревшего Господа. Кэрри Эн заморгала: ей показалось, будто от жары у нее задвоилось в глазах. К несчастью, нет. К Мистеру Совершенство подошла не одна, а целых две совершенно обворожительных юных девушки.

Даже Яслин вытаращила глаза. Ноги у них были, как у детеныша жирафа. Длинные прямые светлые волосы до талии, несмотря на солнце и морскую соль, сохранили неправдоподобную мягкость и сияние.

– Помните, в журналах всегда пишут, что в реальной жизни не существует женщин с пропорциями Барби? – простонала Речел. – Похоже, они ошибаются. Взгляните на эту парочку.

Мистер Совершенство предложил девушкам сесть за столик, но те лишь с сожалением покачали головой, захихикали над его неуклюжей шуткой и развернулись, чтобы уйти. И нанесли смертельный удар. Одна из девушек обняла другую за талию. А вторая наградила ее поцелуем в щеку.