— Но вы же меня совсем не знаете! — насторожилась Юлька.
— Считай, что я рискую. И, кажется, мы договорились на «ты».
— А, да, конечно. Но я что-то не верю, чтобы дело было только в риске. Ты не похожа на человека, который начинает расследование, доверившись первому встречному.
Инспектор ожидающе наблюдала за собеседницей, переводивший дух после своей скороговорки, и, когда та справилась с дыханием, уточнила:
— И каковы же выводы?
— Ты меня успела прозондировать. Верно?
— Не совсем. Я сенсор, не скрываю. Когда я пошла за Грегом в его сознание, ты сама оказалась рядом. Я почувствовала твое присутствие. Ты восприняла окружающее так же, как Грег и я. Этот факт уже о многом говорит.
— А разве другие чем-то отличались?
— Мы слышали одни и те же слова, но они преобразовались в совершенно разные образы для нас и для них.
— А откуда ты знаешь, как я поняла Грега?
— Твое изумление прямо-таки сияло из-под койки, когда работники станции по-своему интерпретировали его рассказ.
— Так уж и сияло? — фыркнула Юлька. — Лучше скажи: с чего это наши «архимеды» свихнулись? Грег же не упомянул ни о катастрофе, ни об экипаже. Так начинается общий психоз?
— Это было бы слишком просто, — вздохнула инспектор. — Я много повидала, но нынешний случай для меня полнейшая новость.
Юлька украдкой окинула Каляду взглядом и подумала: «Интересно, когда это она успела много повидать? Ей за 30 хотя бы перевалило?» А вслух предположила:
— Может быть Грег сам сделал так, чтобы мы поняли одно, а люди совсем другое. Может быть он тоже сенсор?
— Исключено, — покачала головой Серафима. — Для меня сейчас существует очень много вопросов, на которые я бы хотела найти ответы. И один из них — кто и зачем заставил юношу забыть себя и послал его каким-то неестественным способом на эту планету.
— Послал его? — Юлька вздрогнула. — Он шпион?!
— Возможно невольный. Тебе не показалось странным, что на станции не получили никаких сообщений о крушении корабля?
— Если авария произошла далеко отсюда, то сигнал перехватили военные форпосты.
— И спецслужба, конечно, — напомнила Каляда. — Однако такого сигнала не было. Да и челнок не выдержит полет более пятидесяти часов. Следовательно, отстрел капсулы произошел где-то в области действия локаторов вашей станции. Но приборы не зафиксировали поблизости ничего похожего на звездолет.
— Так откуда же Грег здесь взялся?
— Это я и хочу выяснить. Завтра полечу вместе с патрулем на место падения капсулы.
— А мне можно с тобой?
— Думаю, да. Кто твой пилот?
— Виктор Рамзес.
— Прекрасно, скажу лейтенанту, чтобы он откомандировал вас со мной. А сейчас давай отдыхать, Юля. Завтрашний день обещает быть бурным.
Пока девушка умывалась, Каляда сидела за столом и методично обрабатывала ногти на руках. Юлька, заглянув через ее плечо, обнаружила целый маникюрный арсенал. «Хобби надо уважать», — усмехнулась она про себя.
Переодевалась Серафима, закрывшись в душевой, что слегка задело Юльку: парней еще есть смысл стесняться, а уж девчонку! Краем глаза она наблюдала, как Каляда выключает свет и забирается, вернее — одним легким прыжком взлетает на верхнюю полку. Ее тело в черном гладком трико казалось телом змеи: гибкое, сильное, стройное. «С такой фигуркой надо быть принцессой, а не инспектором спецслужбы», — решила Юлька, засыпая.
— Пожалуйста, Донай, ничего не трогай на столе.
Огненно-рыжий богатырь в красном с ухмылкой ответ руку от замысловатого сосуда, который намеревался взять.
— Какая секретность, дорогой кузен! А знаешь, отец не доволен тем, как у тебя продвигаются дела.
Изящный молодой человек в белых одеждах оторвался от пульта прибора.
— Если ты имеешь ко мне поручение, говори, а нет — оставь меня, у меня много работы.
— Не гони лошадей, братец, — отмахнулся рыжий, не двигаясь с места. — Я всего лишь зашел взглянуть, чем изволит заниматься изобретательный князь Оливул. Кажется, у тебя не очень здорово получилось с местным энергетическим фоном? Не хочешь сознаваться, что слабеешь?
— Я не скрываю, — негромкий красивый голос бесцветным эхом звучал в просторном зале-лаборатории, — энергия этого Мира не настолько пассивна, как я предполагал. Но это не помешает мне выполнить миссию, возложенную на меня.
— Какая самоуверенность!
Белый князь круто повернулся к кузену. Синие глаза его гневно блеснули из-под легкого капюшона, наброшенного на голову.
— Что ты хочешь от меня, Донай? Если ты ищешь ссоры — считай, что ты своего уже добился. Но знай, пока мы делаем общее дело под знаменем твоего отца Аз-князя Диербрука, я не допущу, чтобы наши личные трения и твои амбиции так или иначе повлияли на успех. У нас есть цель, к которой мы будем стремиться, остальное значения не имеет.
— Совершенно верно, Оливул! — раздалось из вдруг оживших динамиков.
Оба молодых человека поклонились князю Диербруку, чье изборожденное морщинами сухое лицо возникло перед ними на огромном, во всю стену зала, экране.
— Донай, — продолжал он, — ты подготовил коммуникации для подачи энергии на мою платформу с планеты?
— Само собой! Могу начать в любой момент.
Старик отрывисто кивнул.
— Тогда оставь нас.
Рыжеволосый атлет исподлобья посмотрел на кузена и нарочито медленно вышел. Аз-князь дождался, когда за сыном закроется дверь, и обратился к племяннику.
— Что мы имеем, Оливул, кроме колкостей моего несносного отпрыска?
— Я контролирую научную базу на планете через Грег-Гора. Несанкционированных сообщений больше не будет.
— Ты выяснил, кто из людей и почему заметил нестабильность энергетического фона планеты? И каким образом сумел передать сообщение без твоего ведома?
— Я предполагаю, мой князь, что среди людей на базе оказался кто-то с большим собственным потенциалом, и я не заметил его вовремя.
— Ну-ну, мой мальчик, не расстраивайся. Это мелочи, тем более, что ты исправил положение. Уверен, ты будешь сопровождать меня до конца — до Изначальной точки, и разделишь со мной триумф победы!
— Я сделаю все, что смогу, дядя.
— Отлично. Завтра в полдень я начну. Продолжай Играть. Меняй реальность, меняй предметы. Мне все равно, как именно ты будешь действовать. Мне нужен устойчивый концентрированный поток, чтобы построить мост. Доная я отдам в твое распоряжение, как только он переведет энергию на мой Экзистедер.
— Есть еще одно, о чем я не успел рассказать.
— Что именно? — седые брови сдвинулись к переносице.
— Получив сообщение об изменениях внешнего поля планеты, с Альционы прислали инспектора спецслужбы.
— Ну и что? Он исчезнет в твоей Игре. Дай ему какое-нибудь дело, пусть ищет то, чего нет. Оливул, не мне учить тебя накладывать образ!
— Да, мой князь. Но инспектор обладает не до конца понятными мне способностями. Эта женщина — мощный сенсор. Более того, проводя над Грегом гипнотический сеанс, она действовала на уровне расшифровки ядра Сущности.
— Ерунда, Оливул. Люди не имеют даже примитивных приборов, способных расшифровать подсознание.
— У нее не было приборов. Она провела тест сама.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что она внемиренец?
— У меня не было пока возможности проверить, но женщина — необычный человек, в этом я убежден, — Оливул бесстрастно смотрел на Аз-князя.
Диербрук вынужден был призадуматься.
— Хорошо, — произнес он наконец, — следи на ней постоянно. Маловероятно, чтобы кто-либо вычислил наши планы. Но все же будь поосторожнее. Завтра — начало. Мы оживим древнюю Силу Созидания и в корне изменим Миры. Наступает время Демиургов! Мы создадим Счастье и Совершенство! И ты — моя правая рука, Оливул Бер-Росс.
Экран потух.
Белый князь опустился на висящий в пространстве стул без ножек и со вздохом скинул с головы капюшон. Совершенно белые густые волосы упали на плечи.
По приказу хозяина явился андроид.
— Проверь все струи, направленные на станцию, — велел ему Оливул. — Максимум внимания на Грег-Гора. Если будут малейшие отклонения от нормы, дай мне знать. Я иду отдыхать. Это всё.