Хм… мои брови прямо поползли вверх.
У нас в Пьядже бедняки получали бесплатное лечение в городской цельне. И вход у нас для всех был только один — и для тех, кто не мог оплатить свое лечение, и для аристократов и магов. И я не могла поверить, что здесь людей заставляли ждать на улице, даже беременных женщин и детей.
Мэтр Просвик мог быть рассеянным, но подобного бы он у себя не потерпел бы. И может я и мечтала поступить на службу к его другу, к которому у меня было рекомендательное письмо, но вот лечить только богатеев я не собиралась.
Я хотела было уже развернуться и уйти, это ведь цельня была не единственной в столице. А я была целителем третьего ранга, так что меня везде возьмут на работу. Но прежде чем уйти, я решила встретиться уже не с мэтром Дрейном, а с главой цельни и высказать ему в лицо все, что я о нем думаю. Я конечно не верила, что мои слова вразумят этого мэтра. Но если ему никто ничего не скажет в лицо, то он никогда и не задумается о том как поступает.
— Меня зовут леди Эбигейл Реквуд. Я могу поговорить с главой цельни?
— Следуйте за мной. Мэтр Олдрит находится в кабинете и думаю он согласится вас принять, миледи.
Но чем дальше я следовала за этой женщиной, тем сильнее хмурилась. И уж я как-то не ожидала, что главу целителей я найду в шикарном кабинете и это в разгар дня, когда на улице толпились люди, не получая необходимой им помощи. И уж тем более я не ожидала увидеть в кресле главы самого настоящего франта в роскошном наряде, с перстнем едва ли не на каждом пальце. А ведь во время магических сеансов исцеления все украшения было принято снимать, чтобы драгоценные камни и металлы не мешали потокам магии. А вот мэтр Олдрит напоминал павлина. И я как-то даже усомнилась, что он вообще целитель.
— Мэтр Олдрит? — вопросительно спросила я, удержавшись, чтобы с самого порога не выдвинуть ему ряд обвинений.
Мужчина расплылся в широкой улыбке, цепким взглядом оценив стоимость и моего платья, а главное моих украшений. И видимо, они сыграли решающую роль, так как он даже оторвал свой зад от кресла и направился ко мне, явно желая запечатлить поцелуй на моей руке.
Я прямо как недавно тройняшки спрятала руки за спиной. Не хватало еще потом его слюну с кожи оттирать.
Но я все же решила уточнить и о мэтре Дрейне, но не мог мой наставник дать мне рекомендательное письмо к тому, кто служил бы под началом такого вот мэтра Олдрита.
— У меня рекомендательное письмо главы городской цельни города Пьяджа к мэтру Дрейну…
Олдрит поморщился, будто съел килограмм лимонов, а затем почти сквозь зубы процедил.
— Дрейн после мерзкого дебоша, который он и устроил, был мною уволен.
Я прямо выдохнула от облегчения в первую секунду. Все же я надеялась найти для себя нового учителя, а не того, кто промолчал бы, видя толпу бедняков на улице. А этот якобы глава цельни напоминал больше сороку в своих цацках. Впрочем, за долгие годы болезни я и не на таких типов насмотрелась в поликлиниках и больницах нашего мира. Кто прямым текстом намекал родителям, что за лечение надо заплатить.
— А где я могу найти мэтра?
— Он открыл практику где-то в восточном районе порта, — насмешливо и в тоже время брезгливо произнес этот тип, потеряв ко мне кажется всякий интерес и теперь ожидающий, когда я покину его обитель, и он сможет вновь предаваться безделью.
Ладно, мэтра я и сама найду. Но вот уйти ничего не сказав этому типу я не собиралась…
Что же, любой опыт бывает впервые, так вот, меня впервые выволокли за руки из цельни. Причем когда я сказала охранникам, что и сама найду дорогу к выходу, они только подхватили меня под руки и понесли к черному ходу. А позади нас брюзжал слюной глава цельни. Благо его слюна, а плевался он, подозреваю ядом и желчью, на меня не попала. Кто же знал, что ему настолько не понравятся мои слова. Конечно я могла быть и более аккуратной в разговоре. Но я ни о чем не сожалела. Это цельня оплачивалась частично из государственного бюджета и он был обязан помогать людям бесплатно. И если он отрывал бы свой зад от кресла не только затем, чтобы приветствовать богатых посетительниц, то он мог бы спасти не одну жизнь. И чего он только так всполошился, когда я упомянула в разговоре его зад? Или это его больное место? Хотя, возможно, мое предположение было истинно и он такой плохой целитель, что сидя в своей кресле заработал себе геморрой и не мог его сам излечить, а обращаться к другим целителям не решился, чтобы бы не поползли слухи о его совершенной бездарности на целительской ниве.