Чан не знал, что Кахома младший связан с якудзой настолько плотно. Он слышал о клане Слепой Дюжины, — любой богатый человек Японии или Китая слышал о нем — но чтобы Ли оказался таким ослом? Связаться с самыми квалифицированными убийцами в мире, с теми, для кого насильственная смерть, искусство. Да, это высшая степень безрассудства, если не глупости. Однако если разыграть эту карту правильно, можно добиться неплохих результатов.
До этого Ли ни разу не удостаивался чести посетить штаб квартиру клана и, естественно, слегка нервничал. Но он гордился тем, что может прятать это, под маской бравады и презирал Чана за то, что тот разучился делать так же. Так молодой лев и старый лис, увидели крейсер, где четыре месяца назад произошла церемония перехода. Возле двери, их встретил какой-то мрачный мужчина с повязкой на глазу, и провел в закопченный зал. На Ли, это произвело огромное впечатление — как будто он попал в христианский ад, но он вовремя спохватился и растянул на лице усмешку. Чан, внутри остался к залу равнодушен — у многих якудза есть свои ритуальные причуды, и если слепой клан хочет прятать старый крейсер в музее, что же, пусть прячут. Но на лице Чана, появилось настолько удивленное выражение, что даже проводник скопировал усмешку Ли.
Их не повели в бывшую котельную, где стояла страшная статуя; для переговоров выбрали капитанский мостик. Чан и Ли не увидели сумасшедшее великолепие нижних палуб, а попали в маленькое помещение, квадратной формы, с круглым столом и четырнадцатью стульями. Двенадцать заняли предводители клана, два поставили специально для гостей. И Ли и Чан поклонились, войдя на мостик — Ли неглубоко и чисто формально, Чан очень почтительно. Ли опять усмехнулся и небрежно присел на свободный стул, Чан остался стоять.
Главари клана Слепой Дюжины, слегка расширили ноздри. Их уши зашевелились, как у летучих мышей, на нескольких лицах проявились непонятные эмоции. Непонятные, потому что у каждого, треть лица пряталась за стеклами темных очков, с большими зеркальными линзами. Но если бы они сняли их, гости увидели не только зашитые глаза, но и выражение дикой ненависти.
— Присаживайтесь Чан сан, — сказал Рооми в теле японца. — Нас нельзя обмануть напускной вежливостью. Ваш пульс спокоен, ваши ладони не взмокли от пота, как у молодого Кахомы, и вы нас совершенно не боитесь. И зря, Чан сан.
— В моем возрасте не надо бояться даже смерти, уважаемый, — сказал Чан, присаживаясь. Боковым зрением, он заметил выражение растерянности на лице Ли.
— Страх можно пробудить в каждом человеке, — сказал Арооми, — главное знать как.
— Не стоит пугать нас, — вмешался Ли. — Если вы пригласили нас, чтобы пофилософствовать, мы уйдем.
Но на него никто не обратил внимания. Ноздри главарей смотрели исключительно на старого китайца, а не на его молодого партнера.
— Мы знаем, чего ты хочешь Чан сан, — сказал Рооми. — И мы не против.
— Это хорошо. Однако Ли прав, вы пригласили нас, и хотелось бы услышать для чего?
— Дела у вас идут не очень хорошо. Мы имеем в виду, со съемками…
— Все по плану, — опять попытался захватить инициативу Ли.
— Нет, — сказал Кур, и впервые отвел расширенные ноздри от Чана. — Все, не по плану. Ты обещал, что снимешь фильм к концу зимы, а пока не снята даже половина.
Ли заметил, что из ноздрей Кура вроде бы пошел пар, как будто не человек перед ним, а закипающий чайник. Это поубавило пыла, и он притих.
— На то есть причины, — вступился за подопечного Чан. Тот ему пока нужен, не стоит давать его в обиду. — Вольт нажал на пару актеров, и они расторгли контракты. Но мы работаем, уже нашли новых. Пусть, выход фильма задержится еще на полгода, но не было смысла…
— Выпускать его весной, не так ли? — Улыбнулся Рооми. — Это говорит о том, что вы прекрасно осведомлены Чан сан. А что вы знаете о нас?
— Достаточно. Но в основном легенды.
— Интересно было бы послушать?
— Лишь старинные предания об огненных демонах, ничего интересного…
Ли, мало того что надулся от обиды, так теперь непонимающе уставился на идентичные улыбки главарей и Чана. "А старик еще не обломал зубы" — подумал он.
— Вы правы Чан сан, ничего интересного, — подтвердил Кур. — Но вернемся к делам. Мы предлагаем вам помощь.
— Какую, и что требуете взамен?
— Взамен, надо снять фильм побыстрее и организовать премьеру в Америке.
— Чтобы она привлекла зрителей?
— Особых зрителей.
— Я думаю, вы рассчитываете на восемь особых зрителей.
— Мы не надеемся на такую удачу.
— А вы уверены, что справитесь с восьмым? Я видел его в деле и скажу вам, он очень серьезная фигура. К тому же если вы понимаете мои цели…
— Вам не надо чтобы пришли все, это понятно. Но повторюсь, на это мы и не рассчитываем.
— А что будет дальше?
— В будущем увидим. В любом случае останется только один противник, и еще неизвестно который опасней, старый или новый.
— Даже так? Хорошо, я подгоню режиссера, фильм снимем к лету. Премьера будет в Нью-Йорке, там тоже есть один, а Вольт, так или иначе, придет. Я думаю, июнь подойдет.
— Да, тогда они будут сильны и могут рискнуть. С вами очень приятно иметь дело, Чан сан.
— Да, — подтвердил старый китаец. А потом его лицо окаменело, и голос изменился. — Но вы понимаете, какую я делаю на вас ставку? Если вы провалитесь, будет очень много крови.
Ли думал, что сейчас главари клана убьют старика. Его самого напугала перемена в лице и голосе старого компаньона. Маска уважительного китайца слетела, рядом оказался человек по жестокости не уступающий представителям якудза. Но те только кивнули, и Чан встал. Он и не думал прощаться, а вот Ли, напротив, поклонился. Когда двери за гостями закрылись, они откинулись на спинки и Кур сказал:
— В любом случае его придется убить.
— Да, но потом, — ответил Рооми. — Если мы их ослабим…
— Надо попытаться убить эмиссара раньше. У старика есть все шансы на успех. Если ему удастся столкнуть всех лбами…
— Мы не допустим этого. Я лично займусь эмиссаром.
— Нет, ты только что прошел церемонию. Арооми?
— Да Кур?
— Найди и убей эмиссара.
— Один?
— Возьми с собой Ора, Трура и Харура. Эмиссар пока слишком молод, чтобы противостоять четверым.
Чан и Ли шли по тем же самым залам, но теперь поменялись ролями. Ли куда как мрачный и нерешительный, а Чан пригрел на устах улыбку. Теперь, все сошлось целиком и полностью. Теперь, план оформился до конца. И молодой дурак больше не нужен. Остались только детали.
Семь Толстых Ткачей
— Нет, нет — получается полная ерунда! — говорил Фарит.
— Почему? — спросил Шалит. — Чем тебе не нравится мой герой?
— Да тут дело не в герое, — сказал Марит. — Вся книга получается до боли банальной. Сюжет хромает.
— В чем?
— Нереальностью! — воскликнул Вольт. — Это что же, получается, есть герой и злодей? Сейчас злодей начнет действовать, а герой пойдет за его головой? Нет интриги, нет глубины. Я бы такой фильм никогда не поставил!
— А чего вам еще надо?!
— Третьей силы! Всегда должна быть третья сила!
— А еще лучше четвертая и пятая, — пробурчал Гнолт.
— Для начала, я бы хотел сказать, мои дорогие собратья, что вы забываете о гениальности простого. Ромео и Джульетта не блистали закрученной фабулой, а считаются, чуть ли не вершиной.
— Нету лучше красоты, чем пописать с высоты!
— А потом, у нас есть третья сила — мы сами!
— Нет, автор не может быть третьей силой. Иногда пытается, если действует от первого лица но…
— От первого лица пусть пишут дилетанты! Но я настаиваю на том, чтобы мы ввели третью силу и иначе не будет ни книги, ни сюжета, ни нормального финала.
— Хватит! Сейчас я не знаю, что делать третьей силой, поэтому оставим это как гипотетический элемент. Когда мы начнем, она сама появится, так или иначе.
— Нет, ну если ты собираешься действовать не по плану…
— Именно. Предлагаю отбросить черновик книги и разбираться по ходу действия.