В моей схеме было еще много пробелов, мест, лично мною еще не проверенных, когда неожиданно меня вызвал Заморский и, изображая заботливого начальника, сказал:
— Пан Анджей, являясь молодым сотрудником нашего коллектива, вы должны познакомиться поочередно со всеми аспектами его работы. Представляется превосходный случай: пани Уршула уезжает в отпуск, я предлагаю вам на этот период исполнять ее обязанности и познакомиться с работой секретариата.
Заморский действовал хитро. Он не хотел оставаться без секретарши и одновременно, как мне казалось, опасался взять вместо нее кого-то со стороны. Дело было не только в доверии. Причины его опасений могли быть более прозаическими. Любая другая секретарша, хорошо знающая свои обязанности, без труда поняла бы и — что еще хуже — разболтала, что пани Уршула Ясиньчук, может быть, многое делает превосходно, но не имеет квалификации, необходимой на ее месте.
Конечно, я дал согласие на предложение Заморского, предвидя (и не без оснований), что работа в секретариате, даже кратковременная, позволит мне дополнить недостающие звенья в схеме прохождения информации. Без основательного знания этого механизма я не мог бы многого сделать. В игре можно рассчитывать на успех, только если знаешь слабые стороны противника. Таким образом, я последовательно продвигался к тому, чтобы, не вызывая подозрений, найти способ подключиться к цепи прохождения информации. Я знал, что этим путем сумею добраться и до источников информации, поступающей на радиостанцию «Свободная Европа».
Центр не подгонял меня. Я уже несколько раз отправлял материалы, но вместо похвал, которых я ожидал, получил указания быть осторожным и терпеливым. Я вновь как бы услышал голос Генрика, который перед отъездом неоднократно предостерегал меня от погони за быстрым успехом.
«В разведке терпение является более важным, чем, к примеру, в торговле розами, — говорил он. — Работа нашей службы напоминает высокогорное восхождение. Вначале ведется наблюдение за объектом, анализируются все препятствия, и только потом можно отправляться в путь. На трассе работаешь руками и ногами, чтобы иметь больше точек опоры. Нельзя идти дальше, если нет хотя бы одной абсолютно надежной точки. В разведке аналогично. Правда, работаешь только головой, но без проверенной точки опоры не сделаешь ни шагу вперед, если не хочешь подвергнуть себя риску провала».
Осенью 1965 года я мог уже доложить своим начальникам в Центре, что детально изучил систему прохождения информации в польской секции «Свободной Европы». При случае сообщил о нескольких незначительных изменениях, происшедших за последние недели. Я выдвинул также предложение подключиться к цепи прохождения информации, отметив, что мне будет необходима помощь Центра. Я предложил непосредственно обсудить все детали, поскольку письменный рапорт занял бы много места.
МОИ «КОЛЛЕГИ» ИЗ ПОЛЬСКОЙ СЕКЦИИ «СВОБОДНОЙ ЕВРОПЫ»
«Рассчитываем на ваши грехи…»
Не я придумал ату фразу. Прочитал или услышал так давно, что уже не помню, кто является ее автором. Однако привожу ее, ибо план, который я осуществлял в Мюнхене, предполагал необходимость использования некоторых личных черт характера моих будущих «коллег» в «Свободной Европе».
Перед отъездом из Варшавы, еще в ходе обучения, мне представили много интересных документов, касающихся персонала «Свободной Европы». Таким образом я узнал не только Которовича, который отыскал меня в Цирндорфе, но и других сотрудников радиостанции. Я рассматривал их фотографии, читал биографии и характеристики. Эти материалы принесли мне большую пользу. Это были плоды работы людей из нашей разведки, имена которых мне неизвестны. Считаю себя обязанным сказать, что без их многолетних усилий, без помощи, которую они мне оказали, когда я находился в Мюнхене, я не сумел бы выполнить порученные мне задания.
На чьи грехи я рассчитывал? Начну с людей, с которыми встречался чаще всего.
Моим непосредственным начальником, как уже упоминалось, был Казимеж Заморский, подписывающийся иногда Сильвестр Мора. Он родился в 1914 году; когда я с ним познакомился, ему исполнилось пятьдесят. Перед войной жил во Львове, где работал в школьной администрации. Образование его, как говорили злые языки в «Свободной Европе», завершилось уже на первом курсе юридического факультета, но Заморский, невзирая на эти замечания, охотно вспоминал, как учился в Университете Яна Казимира и как пришлись ему по вкусу те студенческие времена.