На проведенном «экзамене» лучшим оказался Анджей Смолиньский. Его анализ в нескольких существенных пунктах совпадал с оценкой ЦРУ и вносил также новые элементы, которые вызвали интерес у американцев. Однако этот успех не принес Смолиньскому счастья. Новак и Гамарников, опасаясь растущей конкуренции, начали ставить ему палки в колеса. Гамарников, хитрая лиса, начал напоминать Новаку, как Смолиньский на одном совещании поставил под сомнение его выступление об отсутствии свободы слова в Польше. Смолиньский сказал тогда: «По-разному бывает. Я знаю несколько ведомств за пределами Польши, где можно только мечтать о такой свободе высказывания собственного мнения, какая существует в варшавских учреждениях». Новак понял его слова как замечание в свой адрес и в адрес польской секции «Свободной Европы». В течение продолжительного времени он сдержанно относился к Смолиньскому, и хотя позже их отношения несколько улучшились, тем не менее в сознании директора осталась обида, которую ловко обыгрывал Гамарников. Зная взаимоотношения сотрудников польской секции, он начал настраивать «стариков» против Смолиньского. Ободренные его злыми замечаниями, несколько переводчиков с польского языка на английский (те, кто сидел над текстами Смолиньского, поскольку он сам не смог одолеть ни одного иностранного языка) издевались над произношением Анджея, упрекая его во многих элементарных ошибках. Как говорили, он употреблял слова, каких нет ни в одном польском словаре. Переводчики не имели смелости признаться, что если уж нужно кому-то указать на ошибки, то следовало бы начинать именно с них. Обычно они испытывают страх перед новыми сотрудниками и усердно используют каждый случай, чтобы по крайней мере поставить их в смешное положение. Когда Смолиньскому предстояло повышение, завистники прибегнули к новым инсинуациям против него — начали приписывать ему антисемитизм.
Смолиньский, раздосадованный тем, что власти США несколько раз отвечали отказом на просьбу разрешить ему выехать в Соединенные Штаты, мотивируя это его прошлой принадлежностью к ПОРП, как-то взорвался: «Если бы я был евреем, никому в США не помешала бы моя давняя принадлежность к партии!» И перечислил несколько фамилий бывших польских граждан, членов партии, которые не были вынуждены проводить пятилетний карантин в Западной Европе и сразу же поехали в США.
В то время когда я выезжал из Мюнхена, вызванный Центром для возвращения домой, Гамарников, демонстрируя мнимую симпатию и уважение к Смолиньскому, существенно тормозил его карьеру в ЦРУ. Таким путем он защищал свои позиции, но не известно, как долго эти шаги останутся действенными. На страхе Гамарникова перед Смолиньским больше всего наживался Заморский.
Американцы, как я уже говорил, поручили Смолиньскому подготовить проект реорганизации коллектива, руководимого Заморским. Я читал этот проект, поскольку был единственным сотрудником, которого предполагалось оставить на занимаемой должности. Все шло так, что мы каждый день ожидали отставки Заморского и назначения на его место Смолиньского. В результате закулисных интриг и давления Гамарникова, опасавшегося последствий реорганизации, кандидатура Смолиньского в конечном счете отпала. Заморский не расстался со своим креслом.
Для Гамарникова, работающего в «Свободной Европе» с ноября 1952 года, это была не первая интрига, направленная на устранение конкурентов.
Несколько лет назад ЦРУ начало подготавливать нового шефа для польской секции «Свободной Европы». Им должен был стать Тадеуш Стешетельский, руководитель местного бюро в Нью-Йорке. Стешетельский, как можно было этого ожидать, в лучшем случае терпел бы Гамарникова на должности своего заместителя. Поэтому находящийся под угрозой дуэт Новак — Гамарников сразу же приступил к оборонительным действиям. По поручению директора Гамарников завел специальную папку, в которую старательно собирал все недочеты нью-йоркского бюро. При благоприятных условиях он по договоренности с директором передал папку американцам. Последствия были немедленными. Стешетельский не только не заменил Новака, но и вообще потерял место.
В своих интригах с персоналом и в погоне за властью, так же как и за деньгами, Гамарников ловко использовал тот факт, что среди американцев, занимающихся проблемами Центральной и Восточной Европы, было и еще есть много его единомышленников. Следовательно, он знал, где иметь поддержку в кризисных ситуациях.
Четвертым и не менее важным заместителем Яна Новака является Цезары Шульчевский. Это гладкий, прилизанный пожилой человек, которого никто не любит, даже сам Новак. Ему более шестидесяти лет. Он женат, имеет ученую степень кандидата и гражданство США. Занимается административными, финансовыми и кадровыми вопросами, но только формально, так как административные вопросы «Свободной Европы» находятся в руках немцев, а финансовые и кадровые — это сфера американцев.