В становлении Академии ему помог Некрис. Я с волнением слушала о нем, ведь исчезновение метки могло послужить очередным проблемам со стороны признания власти. Однако Госпожа Серебристых Рек, услышав о произошедшем, вдруг встала на защиту Некриса, позволив тому выбрать себе жену тогда, когда придет время. Таким образом, клан был сохранен, а власть нимфа никто не мог оспорить. Всё шло так, как должно было. Прекрасно. Клан Призрачных Гор, кстати, был изгнан с территории Империи, а, чтобы сохранить нерушимое количество правящих ветвей, на их место был воздвигнут древний, но позабытый клан Зыбучих Песков, в котором правила крайне милая и мудрая Госпожа.
Я узнала о том, что во время запечатывания, драконы были видны всем окружающим, а потому Остров принял религию Империи Гоар. Сложную задачу по просвещению взял на себя Киас, что стал главным священнослужителем и в этой стране. Жителями был построен великолепный храм, в который, к моему смущению, была поставлена ещё одна моя скромная статуя, что отличалась от первой наличием на мне маленьких драконов. Десять лет назад Киас посещал кланы Восточной Империи, но после вновь вернулся на Остров, отказавшись от брака, который сулил ему выгоду.
Выслушав рассказ про новые законы и праздники, один из которых уже посвящался мне, я попросила поведать о судьбе двух спасенных мною детей. На этих словах Индира засветилась, как сфера, которую держала моя статуя. Она назвала нимфов талантливейшими магами, которых когда-либо видела. Ведь, если подумать, то Шаркану уже тридцать четыре, а малышу Ширу — двадцать семь. После произошедшего они учились при дворе Эдира, а после, когда тот ушел от власти, отправились за Норном на Север, где продолжили обучение. Сейчас Шир является советником Некриса, а Шаркан — известный на весь мир придворный маг во дворце нового князя.
— Хочешь навестить их всех? Не волнуйся, я уже каждому сказала, что ты вернулась! Видела бы ты их лица!
— Индира! — я строго нахмурила брови.
— А как иначе? Мы все тебя двадцать лет ждали! Ждали, как чудо с Небес, а ты хочешь по-тихому вернуться домой?
Я тяжело выдохнула, косясь в ту сторону, где была моя статуя. Кто бы мог подумать, что всё приобретет такой поворот…Всё же Индира права. Эти люди дороги мне, сколько бы времени не прошло. Я хочу их увидеть.
— Что ж, верно. Тогда, прежде, чем мы вернемся на Север, давайте ещё немного попутешествуем.
Глава 32
Леннарт
Она странная. Имея в руках огромную силу и власть, она предпочитает жить, как все, наслаждаясь банальными мелочами. Я давно разочаровался в людях и прекрасно знаю, что на самом деле ими движет. Лишь немногие способны обуздать собственные чувства, которые иначе именуют грехами, и лишь доля людей, получив в руки могущество, смогут верно и во благо им распределиться. Большая сила стереотипно служит мне тяжелым грузом, но давит ли он на её плечи?
Я достаточно наблюдаю за ней, чтобы признать свои некогда блестящие навыки в чтении людей бесполезными. Я не знаю, какой она была до встречи с камнями, однако, я думаю, что с тех пор она ни капли не изменилась. Её родные утверждают, что прежде Эофия была будто скована по рукам и ногами, и ныне она вдохнула полной грудью и расправила крылья. Неужели большая сила может принести подобное облегчение?
Она много улыбается. Быть может, поэтому люди, что считают её Спасительницей и видят впервые, невольно тянутся к Эофии, стоит ей показаться на улице? Я не знаю, о чём она думает. В её голове или ветер, или каша: ни того, ни другого мне не понять. В ней нет скверных мыслей, она не желает садиться на тот трон, что уготован ей с рождения, и желания её до того просты, что становится смешно. Божественная посланница, дочь Богини, наследница клана фениксов хочет вернуться на Север, чтобы разводить магических животных и выращивать растения? Кому расскажешь, никто не поверит.
Она добра ко мне, и на её лице нет того страха, который я вновь ощущаю от прохожих, идя по улице. Я благодарен ей за эту веру, за возможность, которую она подарила мне, впустив в тот мир, что когда-то избавился от меня изощренным способом. Я снова здесь, и ощущать землю под собственными ногами…удивительно приятно. Пока мне неясны собственные желания, и мне неведомо, как жить теперь, однако, я хочу, как и Эофия, жить настоящим. К сожалению, этого невероятного таланта у меня нет. Поэтому я пойду за ней, буду смотреть за ней, и тогда, возможно, всё встанет на свои места.
Она берет меня за руку, и её ладонь полностью помещается в моей. Ведет к какой-то лавке и показывает ловцы снов со странными длинными перьями. Двадцать дней мы пробыли в одном пространстве, и не раз я смотрел на твоё лицо, стоило тебе заснуть. Но только сейчас в свету настоящего яркого солнца, я обреченно осознаю, что чувствую к тебе больше, чем благодарность. Ты возникла передо мной в тот период, когда я был преисполнен мести и злобы, и убедила оставить эти чувства позади. Впервые столкнувшись с тем, кто принял и понял меня, я пошел за тобой, как покорный раб, думающий о том, что всё держит под контролем. Мне кажется это странным, но я быстро осознал, из-за чего бреду за тобой, куда бы ты ни пошла. Я полюбил тебя не за внешность, не за силу и даже не за характер. Я влюбился в твои мысли, в твои горящие интересом глаза, в твои донельзя странные принципы, которые лишь мешают жить, в твои несколько детские представления о мире. В ту твою часть, что, быть может, мне повезло увидеть во всей красе именно в бескрайней темнице.
Когда ты обнимаешь меня, мне тепло. Когда ты обнимаешь снующих вокруг тебя детей и улыбаешься другим людям, меня окутывает холод. Мне нравится, как ты краснеешь, когда я беру тебя на руки или склоняюсь к твоему лицу. Ты не хочешь меня соблазнить, не хочешь использовать себе во благо, и уже только поэтому ты для меня словно магнит. Ты говоришь о моём будущем, в котором я буду непременно счастлив, но в твоих словах я не слышу того желанного «мы». Но я больше не упущу того, что на самом деле желаю. И той ночью я признался тебе в чувствах.
Полагаю, это было нескладно, но я воин, а не оратор, и слова «буду рядом навечно» для меня весят больше, нежели пресловутое «я люблю тебя». Мне трудно выражать то, что ранее мне было неведомо, но я докажу эти чувства словами и поступками, и тогда ты убедишься в их ценности. Я сказал тебе об этом, и ты широко улыбнулась, обхватив моё лицо руками. Ты поцеловала меня, а я к своему стыду сорвался с цепи. Я знаю, что твоё сердце не будет предназначено лишь мне одному, но той ночью именно я обладал тобой. Именно я склонялся к твоим губам, к твоей груди, и ты кричала подо мной, уснув на моей руке только к утру.
Я не знаю, что будет в будущем. Не знаю, примет ли меня обратно этот мир, но знаю точно, что никогда не отойду от тебя. Говорят, моё лице холодное, что моя аура угнетающая и неприветливая, что никогда не быть мне простым человеком и не изменить мне этого. Но пока ты веришь мне, пока ты улыбаешься мне, я готов переступить через себя. Я не идеален, в моей голове по-прежнему полно темных мыслей, но я никогда не стану для тебя причиной горечи и сожаления.
Я благодарен тебе, Эофия. Я навеки сохраню твои улыбку и любовь. Твою веру в светлое будущее.
Шаркан
— Это что, и правда ты?! Маленький милый мальчик превратился в высоченного амбала с лицом-кирпичом!
Что ж, такую встречу я и представлял. Я долго ждал, чтобы увидеть тебя снова, и раз за разом думал, что же скажешь ты мне на пороге. «Здравствуй» — слишком вежливо для тебя. «Как ты вырос…» — точно не в твоём духе. Я ждал твоих широко раскрытых глаз, твоих странных, но почему-то смешных шуток, и я хотел удивить тебя, я хотел показать тебе, чего я добился. Я сделал это для себя, но благодаря тебе.