Кирилл открыл шкаф, взял полотенце и пошел умываться. Каюта нравилась Кириллу, здесь было больше, чем самое необходимое. Справа от двери стояла кровать и тумбочка, слева шкаф и рабочий стол. В стенке над столом был вмонтирован монитор, справа и слева монитора несколько разъемов для носителей информации и дополнительного оборудования, а клавиатура пряталась под крышку стола. Кресло было оборудовано шлемом виртуальной реальности. Обычным торговцам такое не по карману, хотя контрабандисты не стали бы на такое тратиться.
Возвращаясь из душевой, Кирилл встретил Махмуда и Джамала. Джамал даже не поздоровался, еще бы — его клинок сейчас висит на стенке в каюте у Кирилла. Взгляд Махмуда доверия не внушал, но этот хотя бы поздоровался. Синюю курсантскую форму Кирилл оставил висеть в шкафу. Формы на «Семи ветрах» не носили, поэтому Кирилл натянул то немногое гражданское, что у него было. Все это не было предназначено для работы, но куда деваться, если ему даже комбинезона не выдали. Через минуту он уже стоял перед каютой капитана. Рука сама поднялась и трижды простучала по двери. И фиг с ним — со звонком.
— Заходи. — Капитан сидел в кресле и курил сигары, выставив ноги на настоящий деревянный стол. В этой позе было столько напыщенного позерства, что капитан казался скорее идиотом, чем бывалым мужиком. А, возможно, это было только испорченное настроение и капитан действительно выглядел круто, но портить стол, Котовский не стал бы никогда.
— Вызывали, капитан?
— Держи. — Капитан бросил Кириллу широкий браслет, — это переговорное устройство и ключ домой, плюс еще куча всякой хрени. Разберешься сам. А вот и твое первое рабочее задание. Ты видел эмблему ящерицы на носе.
— Да. Колючая ящерица — символ ассоциации свободных торговцев основанной в три тысячи…
— Я разве спрашивал что это за эмблема? — перебил его капитан. — Сотрешь ее. — Приказал он, выдержав театральную паузу.
— Зачем?
— Ты что хочешь иметь дело с ящерами за незаконное ношение?
— Но разве…?
— Этот корабль достался мне недавно, я не принадлежу к ящерам, а они, уж поверь мне, могут быть хуже любых пиратов.
— Ладно, но эта краска выдерживает атмосферное трение.
— Если экипаж не сообразительный, то корабль очень скоро окажется в долговой яме, или просто в жопе. Прояви смекалку, действуй! — капитан выпустил кольцо дыма, которое медленно — медленно поплыло к потолку.
Кирилл был зол, но направить эту злость решил в рабочее русло. Первым делом он зашел в двигательный отсек — Джамала на месте не было. В кают — компании тоже. Кирилл нашел его у себя в каюте.
— Джамал открой.
— Че те надо?
— Капитан дал мне задание, мне нужны инструменты — Джамал открыл.
— Что без отвертки ящики сосчитать не можешь.
— Мне нужно снаряжение для внешнего ремонта.
— Парень, ты что делать будешь?
— Эмблему нужно стереть.
— Пошли.
Настроение у Джамала быстро улучшилось. Он выдал Кириллу тросы, магниты и плазменный наждак. Осталось решить, как взобраться на высоту около 30 метров. Джамал побежал в кают — компанию рассказывать о новой шутке капитана. Но решение пришло само собой, да и не стал бы Кирилл советоваться с такой командой. Слава богу, когда он попросил еще инструментов, Джамал просто отдал ему ключ.
Когда Кирилл выбрался из корабля, в порту уже вовсю кипела робота. В ремонтном снаряжении и реактивным ранцем от скафандра поверх. Он был похож на неизвестную форму жизни — не обязательно разумную. Скафандр он не надевал — тот был слишком велик, даже если его подогнать по минимальному размеру. Да ранец и сам весил примерно сорок килограмм. В невесомости это ничего, а вот при нормальном притяжении такая дура на спине сильно мешала.
— Ну, как на учениях! — рюкзак рванул вверх. Кириллу очень повезло — брошенный ним магнит вцепился около самой эмблемы. Он выключил тягу и начал падать, а когда трос рвануло, у него возникло крайне неприятное ощущение — как у мухи под скрученной в трубочку газетой. Хорошо еще, что он опутал тросом все рабочие ремни, а не просто прицепил на питон пояса. Тогда бы его точно переломило пополам. Первой мыслью, после того, как натянулся трос, было — не выдержит, а второй — раздавит весом ранца. Трос выдержал, а ранец не раздавил, благо хоть лебедка поднимала весь этот вес. Скрипела, визжала, но поднимала.