Лекарь совсем не поменялся в лице. Выглядел всё таким же напуганным и озадаченным. Только вот его тело словно двигалось против воли. Он повернулся к Хаз с такой уверенностью, с какой беглецы никогда не поворачиваются к преследователям, и вынудил её отступить на шаг. Его глаза вспыхнули алым пламенем, а девушка сглотнула, но старалась держать лицо.
— Я уже видела подобное, — она сжала руки в кулаки. — Когда один из монахов решил подпалить себя и бегал в пламени, истерически крича, поджигая всё, что могло разгореться. Это произошло в тот день, когда сгорел мой дом. Это ты виновен. Ты завладел им, демон пламени.
Она не сдержала слезу, но сразу же вытерла её, потому что перед подобным врагом свою слабость нельзя было показывать любой ценой. Лицо лекаря исказилось кривой ухмылкой. Тело само по себе уже давно было мертво, и демон лишь питался им, как и страданиями всех вокруг. А ещё он любил огонь, любил подбивать глупых людей на сожжение невинных. Она преследовала его годами, но потом он словно исчез. И так Хаз осталась и без крова, и без заработка и оказалась в этом замке, решив, что, возможно, всё уже кончено. И сама судьба велела ей повстречать здесь его.
— Я не сумела спасти мою королеву, потому что не предвидела такого исхода, — уверенно сказала Хаз, — но я не позволю больше этому повториться. Я изгоню тебя здесь и сейчас!
— Разве святым девам позволено предаваться злостной мести? — Хаз впервые услышала не голос лекаря, а голос потустороннего существа. Он был таким скрипучим и рокочущим, что хотелось закрыть уши. Этот голос насмехался над нею.
— Это не месть, а правосудие! — она начала нашептывать речь изгнания, вспоминая её слово за словом и вкладывая в неё всю свою веру. — Демонам место в Аду!
— Я то же самое говорил твоей дорогой королеве, когда она пылала.
Хаз выкрикнула громче и шагнула к нему вплотную, чтобы он не упустил ни единого её слова. Была бы при ней святая вода, она бы облила его с головы до ног, и дело бы пошло быстрее, но приходилось довольствоваться тем, что есть. Демон начал извиваться, тело начало трепыхаться, конечности выворачиваться. Каждая клетка человеческого тела словно сделала полный оборот с дикой болью, а само тело упало наземь с сильной судорогой и пеной у рта. Кровь потекла из глаз, носа, ушей и просто открытых участков кожи. Всё выгнулось в неестественной позе, и изо рта на волю вырвался густой и едкий непроглядно чёрный дым. Этот дым налетел на Хаз и окружил её, не давая дышать и закончить начатое. Он пытался высосать её жизненную силу и вселиться в её тело, но она не пускала его, потому что всем сердцем желала прекратить это безумие и поджоги невинных людей. В монастыре их учили, что только их собственная сила воли поможет им в борьбе с нечистью один на один. Раньше воля Хаз была намного слабее, но сейчас, после всего пережитого, она сильна как никогда. И она сумела перебороть чёрный дым, произнесла заклятье и завершила ритуал изгнания. Дым сгустился до плотной чёрной точки, которая со взрывом распалась на мелкие частицы, а те — на ещё более мелкие, которые наконец вспыхнули слабым огоньком и испарились в воздухе. Теперь Хаз была уверена, что ритуал завершён. Не в первый раз она это делала, всё же.
Рядом валялось изуродованное тело придворного лекаря, и она больше ничего не могла с этим поделать. Демон сидел в нём слишком долго и иссушил его полностью. Человек был ни в чём не виновен. Лишь в том, что оказался слишком слаб сам пред собой.
— Покойтесь с миром, — сказала она, прочитав молитву, и отправилась обратно в замок, зная, что больше никакой демон не потревожит его стены.
========== 17. Да здравствует король! ==========
Комментарий к 17. Да здравствует король!
***James Blunt - Breathe
Послушать песни, найти плейлист и арты можно в группе: https://vk.com/pub_fire_m
Её пронзает немыслимая дрожь. Она хватает себя за плечи и старается всё забыть. После каждого изгнания с ней происходит нечто подобное, что совершенно выбивает её из колеи. Бьёт озноб. Или столь холодно в замке? Скоро наступят морозы.
Хаз идёт по тёмным коридорам и старается не вглядываться в стены. Но вот же, там ничего нет, абсолютно ничего. Всё исчезло. Все те страшные видения и демоны из снов, просто она не видит этого, боится взглянуть и прозреть. И пускай эти демоны пугали её до мурашек, но они же были ей единственным напоминанием о том, кто она есть и кем она была. Поэтому Хаз просто не могла отпустить их до самого конца. Не хотела.
Воздуха!
Это чувство удушья настигает как всегда внезапно, и она, будто какой-то неведомой силой ведомая, идёт на стену замка. Там можно подышать, посмотреть на столицу вдалеке, на обрыв, на тёмный лес… Лес, пожалуй, сейчас не мешало бы выбросить из головы. И Хаз взбирается на стену, а там, как ни странно — он.
Шаб не замечает ничего вокруг и просто смотрит в серое небо и спрашивает себя, почему его глаза не такие же серые. Потом смотрит вниз. В его взгляде пустота и уверенность. А на руках кровь. С его рук стекает она и, падая, разбивается на множество мелких капелек где-то внизу.
— Шаб, — Хаз окликает его, и он лениво поворачивает голову в её сторону. Теперь и ей видно, что у него на лице испарина, а взгляд какой-то туманный и задурманенный. — Что ты здесь делаешь? Ты… покончил с ним?
— Да.
Отвечает он коротко и пошатывается. У Хаз перехватывает дыхание, потому что под его ногами нет ничего, кроме пустоты. И она подбегает к нему, цепляясь за подол платья. Он падает, но, благо, не вниз, а назад на стену. Хаз успевает немного смягчить его падение, и по итогу они оба оказываются на холодных камнях. Одной только его головы на коленях хватает, чтобы прибить её к месту. Шаба сильно лихорадит. Упал обессиленный прямо ей в руки, хоть они и поссорились не столь давно.
— Спокойна ли теперь твоя душа после содеянного? — спрашивает Хаз с лёгким укором.
Он кладёт руку себе на глаза и отворачивается в сторону. Не хочет, наверное, отвечать так, как она ожидает, но всё же…
— Нет, — признаётся он. — Лучше мне от этого не стало. Только хуже. Мне так тошно на душе. Я… так чертовски устал.
Хаз вздохнула и провела рукой по его волосам. Она не станет сетовать, что говорила ведь. Сделанного уже не воротишь, остаётся лишь смириться.
— Ты сделал неправильный, но всё же желанный для тебя выбор. Второй такой я совершить не позволю, — сказала Хаз строго. — Не приближайся к этой стене больше. По крайней мере, в одиночку. Если что, зови меня. Или кого-то, с кем тебе не захочется прыгать. Хорошо?
Он тихо кивнул и убрал руку с глаз, чтобы можно было удостовериться в том, что он честен. Хаз взяла её, повреждённую и вымазанную в крови, и нежно сжала в ладонях.
— Вы должны были встретиться с Нилом и Сейлой в обеденном зале, — вспомнила Хаз. — Надеюсь, что они смогли достойно похоронить королеву. Они, должно быть, уже давно ждут тебя. Отправимся к ним?
— Позже, — устало ответил Шаб. — Давай побудем так ещё совсем немного.
У него по щеке потекла слеза, и он зажмурился недовольно. Хаз отвернулась, потому что эти слёзы ему не нравятся и не должны быть увидены никем. И в таком молчании они просидели до самого рассвета.
***
У Сейлы мысли не выходили из головы. Они всполошились, словно фрейлины и стража, узнавшие о смерти короля. О смерти королевы узнали раньше, но не всем было дело до этого, что ж. И Сейла наблюдала за всем этим хаосом, выцепив служанку из суматохи и попросив заварить ей чаю. Лицо принцессы опухло, и она, лишь ухватив чашку, скрылась в обеденном зале и заперлась там вместе с Нилом. Тот расхаживал из стороны в сторону, не зная, что делать дальше и за что браться.
— Ну и где же они? — спрашивал он. — Судя по всему, у Шаба всё получилось. Тогда где же он? Неужели пустился в бега?
— Я уверена, что это не так, — ответила Сейла, дрожащими руками ставя чашку на блюдце. — Терпение.
А сама она тоже постукивала каблуками от волнения и ожидания. Необратимый процесс пошёл, и теперь дело было лишь за временем. А его нужна лишь капля, чтобы воцариться беспорядку и бунту. Сейла знала не понаслышке, как это всё происходит. После гибели первого принца, пока король ещё не успел вернуться и заменить его, началось немалое восстание, ибо люди желали видеть на троне кого-то совсем другого. Урегулировать это было трудно. Это отняло много времени и всколыхнуло всю страну, чем воспользовался юг и углубился в эти земли настолько, что теперь и с корнем не выдрать. Именно такого исхода Шейн и боялся. Они, наконец, смогли избавиться от семейного тирана, но стоило ли это блага целой страны?..