В очередной раз его постигла неудача, когда он выехал за лордом в Буэнос-Айрес, но опоздал на несколько дней: лорд отправился, по некоторым сведениям, на Мадейру.
Дик взял билет на ближайший пароход. В этот же день пришла телеграмма от Гевелока с требованием его немедленного возвращения в Англию. Дик вздохнул с облегчением: ему уже порядком надоела безрезультатная охота за неуловимым лордом.
Поездка на Мадейру продолжалась почти две недели, так как пароход заходил во все близлежащие порты. И когда, наконец, они вползли в гавань, случилось чудо: к пароходу подошел баркас с новыми пассажирами, среди которых была она.
Дику показалось, что он видит сон. Но это была она. Он узнал бы ее среди тысячи других. Девушка не заметила его, а сам Дик старался быть неузнанным. Теперь, когда она была рядом, его сдерживала странная робость. И только в последний день путешествия Дик решился.
— Я знала, что вы здесь, — холодно сказала она. — Видела ваше имя в списке пассажиров.
Дик был так возбужден, что даже насмешливый взгляд девушки не мог его задеть.
— Почему же вы сами не подошли? — поинтересовался он.
— Я считала, что господин инспектор путешествует инкогнито, — зло ответила девушка. — Впрочем, в будущем мы будем встречаться чаще. Ведь вы записались в нашу библиотеку.
— В таком случае вы… — Дик ожидал, что его собеседница сама придет ему на помощь.
— Да. Я та самая дама, которая выписала вам квитанцию.
Тут он уже не выдержал:
— А как вас зовут?
— Сибилла Ленсдоун.
— Вот, теперь я вспомнил!
— Вы прочли мое имя на квитанции?
Дик утвердительно кивнул.
— Весьма странно. Квитанция вернулась по почте из-за неполучения ее адресатом. — Сибилла была безжалостна.
Чувствуя себя разгромленным, Дик рассмеялся и развел руками.
— Вы собираетесь продолжить ваше путешествие? — спросила Сибилла.
— Нет. Я поспешу в Лондон. Сейчас я очень тоскую по нему. У меня там маленькая уютная квартирка. И хотя, если стать посреди комнаты, можно руками касаться стен, меня она вполне устраивает.
Сибилла вздохнула.
— В таком случае, вы должны сначала посмотреть нашу квартиру на Корем-стрит.
— Какой номер? — быстро спросил Дик.
— Один из немногих, — улыбнулась она. — Но мне уже пора. Уже очень поздно, мистер Мартин.
Он проводил ее до каюты и задумался. Что могло привести ее на Мадейру? Она вряд ли принадлежала к тем счастливцам, которые могут менять лондонский туман на солнце юга. Сибилла в этот раз показалась ему еще красивей, чем оставалась в воспоминаниях. У нее был тип тонкой, почти восточной красоты. Она была стройна, но не худа. Грациозная гибкость сквозила в каждой линии ее тела.
На следующее утро они прибыли в порт. Дик устроил так, что очутился с Сибиллой в одном купе поезда, мчавшего их в Лондон.
— Вы рады тому, что вернулись? — поинтересовался он.
Сибилла подавила вздох.
— Я рада тому, что снова могу говорить на родном языке. Мне не очень легко давался португальский.
Дик удивился.
— Но во всех отелях говорят на английском языке!
— Верно. Но я жила не в отеле, а в маленьком пансионате в горах, где люди говорят только по-португальски. А вообще, моя поездка представляется мне бесцельной.
— В таком случае, — сказал Дик, — давайте пожмем друг другу руки. У меня та же история!
Сибилла улыбнулась:
— Но нельзя сказать, что я возвращаюсь с пустыми руками.
Она вынула из своей сумки маленькую шкатулку, открыла крышку и дала заглянуть туда Дику.
В шкатулке лежал плоский, еще не виданной им формы ключ. Он имел зубцы на каждой стороне.
— Что за странный ключ, — сказал Дик. — И за этим вы ездили на Мадейру?
Она кивнула головой.
— Хотя я представляла себе результат поездки совершенно иначе. Весьма странная история, которая опять-таки находится в связи с лордом Сельфордом. Кстати, как выглядит мой родственник?
— Как китайский император. Это значит, что я не видел ни того, ни другого.
Сибилла тут же начала расспрашивать Дика о его путешествиях. А потом настала и ее очередь рассказывать…
— Мой отец когда-то нанял португальского садовника по фамилии Сильва. Потом, когда в нем миновала надобность, он рекомендовал его лорду Сельфорду. После смерти старого лорда Сильва переселился на Мадейру. Около трех месяцев назад моя мать получила письмо от католического священника, который сообщал, что Сильва умер. Перед смертью он просил священника дать ему отпущение грехов и взял с него обещание передать что-то члену нашей семьи. Но ни я, ни мать не могли и думать о поездке на Мадейру. У нас для этого не было средств. Но со следующей почтой пришло второе письмо, которое было отправлено из Лондона. В нем были сто фунтов и билет на пароход, отплывавший на Мадейру.