- А ты... ты веришь, что есть что-то там, за смертью? - вдруг как-то робко спросила Нэисс. - Мы ведь просто угасаем, как огоньки в ночи, ни следа, ни отблеска... И никакие маги так и не смогли ничего найти, того, что в древних свитках, времён Семи Зверей, называлось "душой"...
- Я верю, что мы не угасаем, - негромко, но твёрдо и непреклонно сказал Меченый. - Это невозможно доказать, в это можно только верить. Кто-то верит в добрых неведомых богов, неведомых, невидимых и не проявляющих себя, кто-то... впрочем, неважно. Произнесём поминальное слово. Как звалась твоя Ветвь?
- Deleon Xian , - шепнула сидха, опускаясь на колени.
- Благодарю, - в тон её шёпотом сказал Мечный и тихо стал читать Поминальное Слово.
В Слове говорилось, как цвела и благоухала Ветвь под добрым светом, как отдыхала она в благовонной ночной тьме. Уходили во мглу предки, но потомки занимали их место, менялись иглы и листья на деревьях, но Ветвь была вечна, и пребудет вечна, пусть даже с неё упал последний живой лепесток, ибо Растущее бессмертно, а никакой беде не выкорчевать глубоких предвечных Корней.
Откроем сердце печали и откроем сердце радости; откроем глаза свету и откроем их тьме. Пока струятся ручьи и мчатся ветры, пока зима сменяется летом, а осень - весною - до тех пор не должно горе лишить нах сил, ибо мы поминаем павших, чтобы обрести силы жить.
Окончив Слово, и Нэисс, и дхусс долго молчали. Тишина струилась меж опустившихся колючих ветвей, над тёмными громадами гор сияли звёзды и ярко пылала, наискось перечеркнув созвездие Жужелицы, острым мечом нависшая над миром комета.
- Отойдём ко сну, - сказал наконец Меченый. - Гончая проспит самое меньшее до полудня. Обещай, что не причинишь ей зла, dorma Нэисс.Ведь, если я правильно понял, именно она убила многих твоих родичей по Ветви?
Сидха молча кивнула, борясь с закипающими слезами.
- Обещай, - настойчиво сказал дхусс.
- Да что ты понимаешь! - не выдержав, сорвалась сидха. Слёзы так и брызнули из её глаз. - У тебя когда-нибудь убивали всех, ты, чурбан деревянный?! Нет?! Тогда молчи и не вставай между мной и местью!
- Поговорим об этом завтра, - чуть ли не умоляюще проговорил Меченый. Яркое светило порой помогает... хотя иные речи допустимо вести только ночью.
Сидха отвернулась, совсем по-девчоночьи шмыгая носом и утирая слёзы тыльной стороной ладони.
- Поговорим об этом завтра, - мягко повторил дхусс. - Мне кажется, что всё выйдет совсем не так, как тебе кажется...
1 - Deleon Xian рунами сидов.
Глава 3
Утро плеснуло в глаза водоворотами света, ветер примчал волны ароматов, запахов с диких свободных гор, прожурчала приветствие быстротекущая вода.
Дхусс пил долго и с наслаждением. Нэисс - осторожно, словно вышедшая на водопой пугливая лань. Гончая Некрополиса, как и обещал Меченый, всё ещё спала. Про себя Нэисс удивилась -она сама закрывала глаза с чёткой мыслью пробудиться среди ночи и... Однако сон оказался настолько глубок и покоен, что разбудило истиннорождённую сидху только утреннее пламя рассвета.
Горный лес ожил, затараторили, защебетали алогрудки, пронеслась над головой пара стрельков, из кустов выбрался, покосился на странную компанию и потопал по своим делам деловитый полосатый рыкун. Отсюда, из седловины меж двумя каменными великанами, виднелось только слабое сияние - там, где скалы кончались отвесным обрывом, а под ними билось в непреодолимую преграду море равнинных лесов и рощ. За ночь подожжённый Нэисс возок, само собой, догорел дотла и ветры разнесли дым далеко во все стороны.
Сидха не нуждалась в еде, ей хватало, в случае необходимости, молодых лесных почек. Грибной сезон ещё не начался, добыть еду в лесу обычному человеку было бы нелегко. Дхусс, к её полному изумлению, тоже прекрасно удовольствовался аккуратно срезанными молодыми побегами - иглы на них уже успели отрасти, но не затвердеть.
- Никогда не видела дхусса, который ест, словно сид! - съязвила девушка. - Как там говорится? "Знавал я одного гнома, который хотел быть эльфом?"
- Я есть тот, кто я есть, - невозмутимо ответил Меченый. - Кровь не важна, важно то, что здесь, - он коснулся своего виска.
- Знаю-знаю, тебя не переспоришь, - фыркнула Нэисс. Взгляд её упал на мирно посапывающую Гончую. - Но а всё-таки, что ты намерен делать вот с ней? Вылечить, приголубить и отпустить с миром? Чтобы она продолжала бы...
Она моя кровница, ты не забыл?
- Нэисс, - перебил её дхусс. - Каким местом, прости пожалуйста, ты слушала? Для Некрополиса она уже потеряна. Более того, Мастера не пожалеют сил и времени, чтобы её отыскать и примерно расчленить с последующим зомбированием в главном заклинательном покое Некрополиса или где там они устраивают публичные экзекуции? Ей некуда возвращаться. Во всяком случае, бросить её сейчас - верх бессердечия.
Сидха презрительно хмыкнула.
- А куда ты собираешься направить свои стопы, о истиннорождённая? - в свою очередь осведомился дхусс. - Дальше на запад за перевалом Таэнг много места, мало людей, но совсем нет сидов, вашего племени только аэлвы в своём неприступном Рин-А-Элине. Есть таэнги, конечно же, есть гномы, есть огры, гверды, тролли-клоссы в Кессерском лесу - к последним тебя едва ли потянет - есть всякая мелочь, зачастую не шибко гостеприимная.
- Не твоё дело, о многомилосердный дхусс. Куда шла, туда и пойду. А перед тобой отчитываться не стану.
- Как пожелаешь, истиннорождённая. Я только должен предупредить тебя, что таэнги и клоссы ещё ближе к лесным силам, чем даже сиды, а потому твоя сторожевая лоза в решительный момент может обернуться вдруг давно сгнившей веткой.
Девушка выразительно подняла кустистые брови.
- И, насколько я помню, во времена о?на сиды и клоссы не шибко-то ладили.
Равно как и сиды с таэнгами. С тех времён, говорят, у клоссов сохранился один очень милый обычая - привязывать пленных сидов над свежими посевами удавки. И потом биться о заклад, сколько укусов выдержит жертва. Таэнги любят устраивать торжественные сожжения попавшихся в их руки сидов; или, случается, вываривают черепа и делают из них себе талисманы. Ты когда-либо слышала о таком?
Нэисс сощурилась.
- Даже если и не слышала, моя судьба не твоя забота.