Майкл был очень похож на меня: среднего роста, худощавый, с темно-каштановыми волосами и серьезными карими глазами.
Еще в нем постоянно клокотала энергия. Он не умел долго сидеть на одном месте, все время вскакивал, барабанил пальцами по чему попало. Короче, непоседа он был еще тот.
Я вспоминаю, как мы проходили мимо невысокой каменной стены, отделяющей дом Фолкнеров от улицы. Верх стены сильно обледенел. Ванесса, Скотт и я спокойно шли по тротуару.
Вдруг Майкл вскочил на стенку и едва не сорвался с нее. Он принялся бешено размахивать руками над головой, балансируя на узкой ледяной поверхности.
Мы закричали на него, чтобы он не делал глупостей и быстрей спрыгивал. Но он только смеялся. Смеялся он и после того, как свалился со стены. К счастью, упал он на спину в мягкий и глубокий сугроб.
К счастью.
Теперь я с грустью вспоминаю об этом. Пожалуй, в тот злополучный день это было наше единственное везение.
Глава II
СЛАБЫЙ ЛЕД
Я помню сероватый лед, который покрывал озеро, — такой гладкий и прозрачный. При нашем появлении в небо с шумом взлетели несколько черных птиц.
Снежный комок упал с сосновой ветки и разлетелся по ледяной поверхности. Я запомнил даже мягкий стук, с которым он ударился.
Все эти звуки запомнились мне в тот день. И еще другие звуки, настолько ужасные, что мне до сих пор хочется закрыть уши ладонями, да так и сидеть, сидеть, сидеть…
Мы принялись надевать коньки. Скотт настоял на том, чтобы мы все сняли перчатки и провели пальцем по лезвиям его новых коньков. Он хвастался, что они титановые, а поэтому более быстрые и крепкие, чем обычные.
Майкл возился с узелком на шнурке. Коньки были не его, а чужие. Старые коньки моего старшего брата Ника, из которых тот уже вырос. Поэтому они не очень хорошо подходили Майклу.
Ванесса помогла ему справиться с узелком. Потом первая выбежала на лед.
Она очень красиво катается на коньках. Как настоящая фигуристка. Вообще, она прирожденная спортсменка. Форвард баскетбольной команды девочек в нашей школе.
Но она говорит, что равнодушна к спорту. Она больше любит сидеть в своей студии, которую родители устроили для нее в гараже, и рисовать красками. Она надеется, что когда-нибудь в будущем станет настоящей художницей.
Майкл неуклюже заскользил по льду. Его коленки задрожали и подломились, и он с громким хохотом шлепнулся на живот.
— Спенсер, эти коньки мне не подходят! — крикнул он мне. — Я даже не могу как следует зашнуровать ботинки.
— Ты когда-нибудь катался на коньках до этого? — крикнул я.
Майкл снова засмеялся.
— Вообще-то, нет!
Он поправил на голове шерстяную спортивную шапочку, встал на ноги и неуверенно поехал к Ванессе. Она взяла моего кузена за руку и медленно потянула за собой по льду.
Вскоре мы катались уже все четверо. Я наклонился вперед и стремительно промчался сотню метров навстречу легкой поземке. Мое лицо горело от холодного ветра. Потом, прижав к коленям руки в перчатках, я плавно заскользил рядом с Ванессой и Майклом.
Майкл постепенно набирался уверенности. Меня охватил восторг. Под ногами загадочно мерцало зимнее озеро. Сладко и свежо пахло морозом. Пышные белые облака ярко сияли, освещенные солнцем.
— Эх, сейчас бы музончик, — заявил Скотт. Он ехал спиной вперед, лихо выделывал петли и, как всегда, воображал.
Радиоприемника никто с собой не захватил. Мы принялись петь. Так мы спели несколько песен, катаясь под них. Мы пели и катались. Нам всем было очень хорошо.
Когда же все пошло наперекосяк?
Вероятно, все началось, когда этот жирный болван Скотт сорвал с Майкла его шерстяную шапочку.
— Лови! — заорал он и швырнул шапочку мне.
Я не поймал, и она заскользила по льду. Мы с Майклом одновременно бросились к ней. Я опередил его, подхватил шапочку и бросил ее Ванессе.
— Эй, отдайте! — крикнул Майкл.
Его лицо стало пунцовым от мороза. Темные волосы прилипли к вспотевшему лбу.
Он резко рванулся к шапочке. Смеясь, Ванесса помахала ею у него перед его носом и перекинула Скотту. Скотт бросился к ней, но промахнулся и упал. Шапочка шлепнулась на лед прямо около Майкла.
Он поднял ее. На его лице застыла обида.
— Шутки у вас дурацкие, ребята! — крикнул он, наклонился вперед и заскользил прочь от нас.
Он все еще держал в руках свою злополучную шапочку, когда лед затрещал.
Раздался громкий долгий треск. Я запомнил его на всю жизнь.
Я увидел, как под коньками Майкла ломается лед. У меня даже не было времени на то, чтобы что-то крикнуть. Все произошло слишком быстро.